Ретроспективный анализ уголовной ответственности за дачу взятки
Содержание
Введение 3
1
Криминологическая характеристика преступлений, связанных с дачей взятки 5
2
Уголовно-правовая характеристика преступлений, ответственность за которые
предусмотрена статьей 291 УК РФ_ 9
3 Проблемы
предупреждения дачи взятки_ 22
4 Проблема
квалификации преступлений, связанных с дачей взятки_ 33
5 Проблемы
совершенствования уголовного законодательства, предусматривающего ответственность
за дачу взятки_ 42
Заключение 56
Список
использованной литературы_ 61
В средствах массовой информации одно за другим появляются сообщения о
взяточниках. По данным центра «Transparency International» Россия находится
сейчас на одном из первых мест по уровню коррупции. Время от времени
государство проводит кампании по борьбе со взяточничеством. Но принимаемые меры
неэффективны. Коррупция остается серьезной проблемой. Как показал опрос
представителей малого и среднего бизнеса, предприниматели считают продажность
госслужащих одной из главных причин, препятствующих развитию их дела[1].
Коррупция вредна не только государству (множество мелких взяток дается,
чтобы избежать налогов или уплаты таможенных пошлин), но и бизнесу:
предприниматели привыкают давать взятки и приучают госслужащих их брать. В
итоге складывается ситуация, когда вопрос с контролирующей или другой
государственной организацией невозможно решить без взятки представителям
власти. Как утверждают аналитики, предприниматели выплачивают российским
госслужащим за год в виде взяток более 33 миллиардов долларов США. Эта цифра
сравнима с доходной частью федерального бюджета.
В связи с приведенными выше фактами актуальность темы дипломного
исследования является бесспорной.
Целью написания дипломной работы является проведение ретроспективного
анализа уголовной ответственности за дачу взятки. Для достижения поставленной
цели необходимо решить следующие задачи:
1.
Дать криминологическую характеристику преступлениям, связанным с дачей
взятки;
2.
Дать уголовно-правовую характеристику преступлениям, связанным с дачей
взятки;
3.
Сделать обзор проблем предупреждения преступлений, связанных с дачей
взятки.
4.
Рассмотреть проблемы квалификации преступлений, связанных с
ответственностью за дачу взятки;
5.
Проанализировать проблемы совершенствования уголовного законодательства,
связанного с дачей взятки.
Теоретическая значимость дипломной работы заключается в анализе уголовной
ответственности за дачу взятки и проблем, связанных с этими преступлениями.
Практическая значимость дипломной работы заключается в разработке
рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства,
предусматривающего ответственность за дачу взятки.
Структурно дипломная работа состоит из введения, пяти глав, заключения и
списка использованной литературы.
В первой главе дана криминологическая характеристика преступлений,
связанных с дачей взятки.
Во второй главе дана уголовно-правовая характеристика анализируемого вида
преступлений.
В третьей главе рассмотрены проблемы предупреждения дачи взятки, даны
рекомендации по предупреждению дачи взятки.
В четвертой главе настоящей дипломной работы рассмотрены проблемы
квалификации преступлений, связанных с ответственностью за дачу взятки,
приведена судебная практика.
В пятой главе дипломной работы проанализированы проблемы
совершенствования уголовного законодательства, предусматривающего ответственность
за дачу взятки, даны основные рекомендации.
В заключении сделаны основные выводы по проведенной работе, дан
заключительный анализ.
Дипломная работа написана на 63 листах, список использованной литературы
содержит 33 источника.
75% населения страны поддерживают коррупцию, раздавая взятки чиновникам.
Таковы неутешительные выводы исследования Всероссийского центра изучения
общественного мнения (ВЦИОМ), подготовленного к слушаниям в Государственной
Думе, о государственной политике и стратегии противодействия
коррупции. Депутаты и прокуроры убеждены, что борьба с коррупцией ведется
сейчас бессистемно. По их мнению, ситуацию может исправить более понятное
законодательство и жесткий контроль за доходами и, что самое существенное, за
расходами граждан.
По данным ВЦИОМа, более трети россиян уверены, что коррупцией поражено
все общество в целом. Главной причиной коррупции граждане считают слабость и
неэффективность государства, а также жадность и аморальность российских
чиновников. Первенство по коррумпированности россияне отдают местным властям
(34%) и правоохранительным органам (30%). Следом расположились федеральная
власть, правительство (22%) и судебная система (18%). А по данным газеты
«Бизнес», предприниматели тратят на взятки чиновникам и проверяющим в среднем
8,9% среднемесячной прибыли.
Российское общество глубоко погрязло в коррупции. По данным председателя
комиссии Госдумы по противодействию коррупции Михаила Гришанкова, выявляется и
регистрируется около 1% преступлений, связанных с дачей взятки. И это при том,
что взятки дают и берут три четверти российских граждан.
Несмотря на то, что, как показал опрос, большинство опрошенных считают
борьбу с коррупцией изначально провальной затеей, а наделение
правоохранительных органов антикоррупционными полномочиями россияние вообще
воспринимают с сомнением, государевы люди без устали возвращаются к теме борьбы
с этим злом.
Последней громкой инициативой власти стало учреждение в октябре 2003 года
при президенте России Совета по борьбе с коррупцией . О его деятельности
практически ничего не было слышно, хотя только в органах местного
самоуправления к уголовной ответственности привлечено на 29% больше взяточников
по сравнению с 2003 годом, как сообщают «Известия»,
Оживить работу Совета предлагает Министерство экономического развития и
торговли (МЭРТ). В среднесрочной программе экономического развития на 2005-2008
годы, подготовленной министерством, говорится, что в этот период должна быть
активизирована работа Совета по борьбе с коррупцией, созданы аналогичные советы
в федеральных округах и субъектах РФ. Также чиновники МЭРТ предлагали закрепить
обязательность проведения экспертизы нормативных актов на коррупциогенность в
специальном федеральном законе. Правда, точные сроки подготовки закона в
проекте не указаны, и не известно, остались ли эти предложения в новой редакции
среднесрочной программы, которая с тех пор неоднократно переписывалась.
Как сообщало ранее агентство АК&М, на июль следующего года, согласно
программе МЭРТ, намечено внесение в Госдуму проекта закона о ратификации
Конвенции ООН против коррупции 2003 года. Постановлениями Правительства
предполагается утвердить создание комплексной системы мониторинга коррупции и
методику подготовки и порядка координации антикоррупционных программ органов
исполнительной власти. Также в контексте борьбы с коррупцией МЭРТ предлагает
разработать и ввести новые методики проведения органами власти конкурсов и
тендеров.
Но это все в будущем. Если брать сегодняшний день, то в настоящее время
противодействие коррупции осуществляется бессистемно, «оно осуществляется в
основном уголовно-правовыми методами», с горечью отмечал на вчерашнем заседении
в ГосДуме Михаил Гришанков.
А по мнению заместителя генерального прокурора России Владимира
Колесникова, слова которого цитирует РИА «Новости», государство
«самоустранилось от этой проблемы». Профилактика коррупции не осуществляется,
отметил Колесников.
«Коррумпированы все - судьи, следователи, прокуроры, аудиторы Счетной
палаты и так далее», - сказал замгенпрокурора.
В прошлом году, по его словам, генпрокуратура провела массовые проверки в
госструктурах. В частности, в ходе проверок было выявлено массовое участие
чиновников в коммерческой деятельности, в незаконном приобретении
государственной собственности, торговле госсобственностью, выдаче
государственной или коммерческой тайны. Он отметил, что в год совершается около
25 тысяч преступлений «против государственной власти».
Колесников убежден, что проблему необходимо решать комплексно, в том
числе за счет ужесточения контроля за доходами, и, что самое важное, за
расходами граждан. По его словам, которые приводит газета «Новые известия», ст.
174 УК «Легализация доходов, полученных преступным путем» нуждается в
ужесточении и более расширенном толковании. «Купил торшер – непонятно, откуда у
тебя торшер, с каких таких денег, если мы одинаково получаем? Контроль! Пришел
в магазин с большой суммой – откуда у тебя эта сумма? Контроль! Перевел деньги
в банк? Контроль! А если бы банкир не сообщил, мы бы нашли в действиях банкира
умысел. И так далее», – приводит газета слова заместителя генпрокурора.
Сейчас действуют пока относительно мягкие нормы закона «О противодействии
легализации (отмыванию) доходов…», согласно которому в поле зрения финансовой
разведки попадают все покупатели недвижимости дороже трех млн. рублей ($100
тыс.), получатели беспроцентных займов на сумму свыше 600 тыс. руб., а также
те, кто приобрел ценные бумаги, антиквариат, золото, валюту на сумму более $20
тысяч (около 560 тысяч рублей). Для справки: торшеры, о которых говорит
Колесников, стоят от $100 (около 2800 рублей).
Также Колесников обратил внимание на старую проблему – в российском
законодательстве понятие «коррупция» четко не прописано. «Необходим специальный
закон о борьбе с коррупцией, который бы свел воедино все нормы о борьбе с
коррупцией», - сказал Колесников.
Кроме того, в Думе вспомнили про «продажных журналистов». Виной тому, по
мнению Михаила Гришанкова – неурегулированность отношений между журналистами и
их руководством. «Только свободные и неангажированные СМИ могут быть союзником
государства в борьбе с коррупцией», - добавил Гришанков.
«Общество вправе ожидать шагов правоохранительных органов и судебной
системы по очищению своих рядов от скверны коррупции», - сказал Гришанков. По
его словам, без привлечения общества невозможно противостоять «низовой
коррупции».
Взяточничество – собирательный термин, охватывающий собой два
самостоятельных состава должностных преступлений против государственной власти,
интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления –
получение взятки и дачу взятки. Каждое из названных посягательств на указанные
интересы в качестве оконченных деяний не может быть совершено само по себе, вне
связи с другим преступлением. Они, следовательно, находятся относительно друг
друга в положении так называемого необходимого соучастия, при котором
отсутствие факта дачи взятки означает и отсутствие ее получения. Поэтому
предложение должностному лицу материальных ценностей или имущественных выгод,
оставление ценностей в столе или в одежде должностного лица, отправление по
почте в письме или посылке и даже передача их родственникам должностного лица
или посреднику во взяточничестве со стороны должностного лица, если за этим не
последует принятие последним взятки, нужно квалифицировать не как оконченное
преступление, а как покушение на дачу взятки[2].
При этом в данной органической взаимосвязи получение взятки законодатель
расценивает как значительно более общественно опасное деяние, которое относится
в соответствии с положениями п. 5 ст. 15 УК к категории особо тяжких
преступлений со всеми вытекающими из этого факта отрицательными для виновного
должностного лица уголовно-правовыми последствиями.
Дача взятки состоит в незаконном вручении, передаче материальных
ценностей или предоставлении выгод имущественного характера должностному лицу
лично или через посредника за совершение действий (бездействия), входящих в
служебные полномочия должностного лица, в пользу взяткодателя или
представляемых им лиц, или за способствование должностным лицом в силу
занимаемого им положения совершению действий (бездействия) другим должностным
лицом, либо за общее покровительство или попустительство по службе
взяткодателю или представляемым им лицам[3],
а равно за незаконные действия (бездействие) должностного лица по службе[4].
Объект и предмет преступления – дача взятки полностью совпадают с
аналогичными признаками состава получения взятки и характеризуется следующими
обязательными признаками в их совокупности:
1)
деяние в виде использования должностным лицом своих служебных полномочий
вопреки интересам службы;
2)
наступление последствий в виде существенного нарушения прав и законных
интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества
или государства;
3)
причинная связь между деянием и последствием.
Закон определяет предмет рассматриваемого преступления собирательным
термином «взятка» и содержит указание на ее разновидности в виде денег, ценных
бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера.
Под «деньгами» (валютой) Закон понимает как российские, так и иностранные
денежные знаки, имеющие хождение, т.е. находящиеся в финансовом обороте, на
момент совершения преступления. Старинные российские и иностранные монеты, не
имеющие хождения в качестве средства платежа, но обладающие той или иной
нумизматической ценностью, деньгами в смысле ст. 291 УК не являются и должны
относиться к взятке в виде «иного имущества», разумеется, при условии, если их
среднерыночная стоимость не может быть расценена как ничтожная (например,
несколько российских копеек или пятаков чеканки 1915 года), что в силу малозначительности
исключает общественную опасность содеянного и на основании ч. 2 ст. 14 УК
исключает уголовную ответственность.
В соответствии со ст. 142 ГК РФ ценной бумагой является документ,
удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов
имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его
предъявлении. Гражданский кодекс РФ к ценным бумагам относит: государственные
облигации, например, сберегательного займа, ГКО, облигации, векселя, чеки,
депозитные и сберегательные сертификаты, банковские сберегательные книжки на
предъявителя, коносаменты, акции, приватизационные ценные бумаги и другие
документы, которые законами о ценных бумагах или в установленном ими порядке
отнесены к числу таковых.
Под «иным имуществом» следует понимать любые материальные ценности,
обладающие меновой стоимостью, в том числе и валютные ценности в виде долговых
обязательств, выраженных в иностранной валюте, драгоценные металлы (золото,
серебро, платина и металлы платиновой группы – палладий, иридий, родий, рутений
и осмий) в любом виде и состоянии, за исключением ювелирных и других бытовых
изделий, а также их лома, природные драгоценные камни в сыром и обработанном
виде, а также жемчуг, за исключением ювелирных и других бытовых изделий из этих
камней и лома таких изделий[5].
При этом надо иметь в виду, что если предметом получения взятки будут
валютные ценности в указанном виде, действия как взяткодателя, так и
взяткополучателя должны быть дополнительно квалифицированы по совокупности по
ст. 191 УК (незаконный оборот драгоценных металлов, природных драгоценных
камней или жемчуга). Вместе с тем дача-получение взятки в виде иностранной
валюты и фондовых ценностей в иностранной валюте полностью охватываются
признаками составов преступлений, предусмотренных соответственно ст. 286 и 285
УК, поскольку Уголовный Кодекс декриминализовал незаконные сделки с такими
предметами.
«Выгоды имущественного характера» как предмет получения взятки могут
выражаться в безвозмездном предоставлении взяткополучателю самых разнообразных
услуг материального свойства – от капитального ремонта автомашины до постройки
дачи без получения от должностного лица соответствующего материального
эквивалента. Судебно-следственная практика по данной категории уголовных дел
показывает, что способы получения взятки в данном виде бывают подчас весьма
хитроумны и нередко искусно закамуфлированы видимостью законной сделки между
взяткополучателем и взяткодателем, например, нотариально оформленным договором
подряда (ст. 702 ГК РФ), бытового подряда (ст. 730 ГК РФ), строительного
подряда (ст. 740 ГК РФ), займа (ст. 807 ГК РФ), открытием сберегательного
(депозитного) сертификата на предъявителя в банке и др.
В практике известны и другие завуалированные способы дачи-получения
взятки, такие, например, как «продажа» дорогостоящего имущества за бесценок,
преднамеренный «проигрыш» в карты, фиктивное зачисление на должность и
систематическая выплата взяткополучателю зарплаты без фактического выполнения
соответствующей работы. В последнем случае следует различать два варианта
квалификации действий взяткодателя и взяткополучателя. Если под видом
должностного оклада за якобы выполненную работу должностному лицу выплачиваются
государственные денежные средства, содеянное требует дополнительной квалификации
по ч. 2 ст. 160 (присвоение или растрата) в отношении как взяткодателя, так и
взяткополучателя. В аналогичной ситуации, но в коммерческой структуре, состав
группового хищения путем злоупотребления служебным положением отсутствует, т.к.
предприниматель вправе распоряжаться принадлежащей ему собственностью по своему
усмотрению.
Объективная сторона рассматриваемого преступления выражается в даче
взятки должностному лицу лично или через посредника.
Дача взятки – формальный состав преступления. Она признается оконченным
деянием с момента принятия должностным лицом хотя бы части материальных
ценностей, если взятка передается в несколько приемов. Оставление, например,
денег в конверте на столе должностного лица или в ином месте его кабинета,
которые, однако, не были им приняты, образует покушение на дачу взятки.
Должностное лицо, предложившее подчиненному ему по службе работнику
добиваться желаемого действия или бездействия путем дачи взятки другому
должностному лицу, несет ответственность как взяткодатель, а работник,
вручивший взятку, как соучастник дачи взятки.
Субъективная сторона состава дачи взятки характеризуется виной в виде
прямого умысла: виновный сознает, что он передает должностному лицу незаконное
вознаграждение, и желает этого.
Субъектом дачи взятки может быть любое лицо, достигшее 16 лет.
Часть 2 ст. 291 УК предусматривает ответственность за дачу взятки
должностному лицу за совершение им заведомо незаконных действий (бездействие)
или неоднократно.
Характер незаконных действий должностного лица, за совершение которых
дается взятка, может быть самый разнообразный, например, лицо, задержанное на
месте преступления, передает работнику милиции крупную сумму денег за то, чтобы
он его отпустил. Главное, чтобы незаконность такого рода действий (бездействия)
была очевидна для лица, дающего взятку. При этом не имеет значения, были ли они
фактически совершены должностным лицом.
Квалифицирующий признак неоднократности дачи взятки налицо в тех случаях,
когда названное преступление совершается не менее двух раз и при этом не истек
срок давности привлечения лица к уголовной ответственности за первую дачу
взятки.
В соответствии с примечанием к ст. 291 УК лицо, давшее взятку,
освобождается от уголовной ответственности, если имело место вымогательство
взятки со стороны должностного лица или если лицо добровольно сообщило органу,
имеющему право возбудить уголовное дело, о даче взятки.
Первое из обстоятельств, освобождающих лицо от уголовной ответственности
за рассматриваемое преступление, - вымогательство взятки. Вымогательство
означает требование должностным лицом незаконного вознаграждения под угрозой
совершения действий, которые могут причинить ущерб законным интересам
взяткодателя, либо умышленно поставить последнего в такие условия, при которых
он вынужден дать взятку с целью предотвращения вредных последствий для его
правоохраняемых интересов.
Добровольное сообщение – это сделанное взяткодателем по собственному
желанию в любой форме заявление в соответствующий орган о даче им должностному
лицу взятки. При этом лицо должно исходить из предположения, что о совершенном
им преступлении правоохранительным органам еще ничего не известно. Мотивы
добровольного сообщения, а также период времени, истекший с момента дачи
взятки, значения не имеют. Закон лишь требует, чтобы такое заявление было
сделано органу, имеющему право возбудить уголовное дело о даче взятки. Таким
органом может быть прокуратура, суд, следственные аппараты МВД и ФСБ.
Освобождение взяткодателей от уголовной ответственности по мотивам
вымогательства взятки или добровольного сообщения о даче взятки не означает
отсутствия в действиях этих лиц состава преступления. Поэтому они не могут
признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им ценностей,
переданных в виде взятки.
Если обусловленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам,
не зависящим от воли лиц, пытавшихся передать или получить предмет взятки или
подкупа, содеянное ими следует квалифицировать как покушение на получение либо
дачу взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе.
Не может быть квалифицировано как покушение на дачу или получение взятки
либо на коммерческий подкуп высказанное намерение лица дать (получить) деньги,
ценные бумаги, иное имущество либо предоставить возможность незаконно
пользоваться услугами материального характера в случаях, когда лицо для
реализации высказанного намерения никаких конкретных действий не предпринимало.
Таким образом, дача взятки является своеобразным необходимы соучастием в
получении взятки, в отличие от других случаев соучастия в этом преступлении
против интересов публичной службы, выделенных в самостоятельный состав
преступления.
Путем дачи взятки субъект может склонить должностное лицо к совершению
заведомо противозаконного действия (бездействия) по службе (ч. 2 ст. 291 УК),
которое само по себе является преступлением. В этих случаях он должен нести
ответственность не только за дачу взятки, но и за соучастие
(подстрекательство) в преступлении должностного лица.
Субъектом преступления может быть гражданин России, иностранный
гражданин и лицо без гражданства.
Уголовная ответственность за дачу взятки наступает с 16-летнего возраста.
В качестве взяткодателя могут выступать частные лица, лица, выполняющие
управленческие функции в коммерческой или иной организации, и должностные лица,
что не имеет значения для квалификации дачи взятки. Должностное лицо или лицо,
выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации,
предложившее подчиненному ему по службе работнику добиваться желаемого действия
или бездействия путем дачи взятки, несет ответственность как взяткодатель, а
работник, договорившийся о выполнении за взятку обусловленных действий и
вручивший взятку, должен нести ответственность как соучастник дачи взятки.
Должностное лицо предложившее подчиненному ему по службе работнику для
достижения желаемого действия (бездействия) в интересах своей организации дать
взятку должностному лицу, несет ответственность по соответствующей части статьи
291 УК РФ как исполнитель преступления, а работник, выполнивший его поручение –
как соучастник дачи взятки[6].
С субъективной стороны дача взятки совершается с прямым умыслом. В
содержание умысла преступника входит то, что он предоставляет должностному лицу
незаконное вознаграждение (выгоду) имущественного характера именно как взятку,
т. е. за действие или бездействие последнего с использованием служебных полномочий
либо за способствование в силу должностного положения совершению действий
(бездействия) другим должностным лицом или за общее покровительство или
попустительство по службе. Если субъект добросовестно заблуждается относительно
оснований передачи, полагая, что это не вознаграждение, или не осознавая его
неправомерность, состав дачи взятки отсутствует.
Мотивы дачи взятки и цели, которых добивается взяткодатель с помощью
взятки, могут быть разными. Это и корыстные побуждения, и побуждения личного
порядка, желание обойти закон, освободиться от ответственности, желание
отблагодарить должностное лицо за принятое им решение, удовлетворяющее интересы
взяткодателя, и т. д. Однако всегда взятка дается за служебные действия
(бездействие) должностного лица в интересах самого взяткодателя или
представляемых им физических или юридических лиц. Это могут быть интересы
членов семьи взяткодателя, других родственников или близких лиц, а также
интересы коммерческих и некоммерческих организаций, государственных или муниципальных
органов или учреждений, которыми руководит или доверенным лицом которых
является взяткодатель.
Квалифицированным видом преступления[7]
является дача взятки должностному лицу за совершение им заведомо незаконных
действий (бездействия). Для вменения взяткодателю данного квалифицирующего
признака необходимо доказать умысел взяткодателя, знание им того, что взятка
дается именно за совершение должностным лицом незаконных действий (бездействия).
Второй квалифицирующий признак дачи взятки — неоднократность[8]
— предполагает совершение этого преступления: 1) лицом, ранее судимым за дачу
взятки, или 2) не менее двух раз лицом, ранее не судимым.
Необходимо отличать неоднократную дачу взятки от передачи одной взятки в
несколько приемов и от продолжаемой дачи узятки должностному лицу за общее
покровительство или попустительство взяткодателю или представляемым им лицам.
Дача взятки группе должностных лиц, совершающих преступление по предварительному
сговору между собой, не может рассматриваться как преступление, совершенное
неоднократно.
Дача взятки группе должностных лиц или лиц, выполняющих управленческие
функции в коммерческой или иной организации, совершающих преступление по
предварительному сговору или в составе организованной группы, не может
рассматриваться как преступление, совершенное неоднократно.
При систематической передаче ценностей и оказании услуг имущественного
характера должностному лицу за общее покровительство или попустительство по
службе суду надлежит проверять, не объединены ли эти деяния единым умыслом
взяткодателя. При отсутствии признака неоднократности такие действия следует
квалифицировать как продолжаемое преступление по части первой статьи 291 УК РФ[9].
Необходимо отличать взяткодателя от посредника во взяточничестве, через
которого могут осуществляться передача и получение взятки.
Пленум Верховного Суда РФ определил посредника как «лицо, которое,
действуя по поручению взяткодателя или взяткополучателя, непосредственно
передает предмет взятки». В отличие от взяткодателя — лица, заинтересованного
в соответствующих действиях получателя взятки, посредник, передающий взятку по
его поручению, не добивается за счет этого материального вознаграждения
совершения или несовершения должностным лицом каких-либо действий по службе в
своих интересах. Посредник представляет чужие интересы, выступает не от своего
имени. Решение о даче взятки принимает взяткодатель, посредник лишь
осуществляет его волю. Действия посредника со стороны взяткодателя
квалифицируются как соучастие в даче взятки, если, конечно, он осознавал, что
передаваемые им ценности или предоставляемые услуги являются взяткой.
Посредник со стороны взяткополучателя получает предмет взятки не для
себя, а для передачи его своему доверителю, который обязуется совершить
определенные действия в интересах взяткодателя. Такой посредник выступает от
имени и по поручению взяткополучателя, который санкционирует условия получения
взятки. Действия посредника со стороны взяткополучателя, если он не является
членом организованной группы, квалифицируются как соучастие в получении взятки.
В практике следственных и судебных органов нередко встречаются случаи «мнимого
посредничества». Если в целях завладения имуществом взяткодатель склоняется
якобы посредником к даче взятки, действия «мнимого посредника» должны квалифицироваться
как подстрекательство к даче взятки. Действия взяткодателя в обоих случаях
квалифицируются как покушение на дачу взятки. При этом не имеет значения,
называлось ли «мнимым посредником» конкретное должностное лицо, которому якобы
предполагалось передать взятку.
Дача взятки без отягчающих обстоятельств отнесена к числу преступлений
средней тяжести, а при наличии квалифицирующих признаков[10]
— к тяжким преступлениям.
В примечании к ст. 291 УК предусмотрены два самостоятельных основания освобождения
взяткодателя от уголовной ответственности: 1) если в отношении его со стороны
должностного лица имело место вымогательство взятки или 2) если он после дачи
взятки добровольно сообщил о случившемся органу, имеющему право возбудить уголовное
дело. При выявлении любого из этих обстоятельств органы предварительного
следствия, прокурор или суд обязаны освободить взяткодателя от уголовной
ответственности.
Вымогательство взятки как основание, влекущее освобождение взяткодателя
от уголовной ответственности, понимается точно так же, как и вымогательство,
являющееся квалифицирующим признаком получения взятки.
Норма об освобождении взяткодателей от уголовной ответственности в
случае их добровольного сообщения о преступлении по своей направленности
является стимулирующей, побуждая виновного к деятельному раскаянию, к
заглаживанию вреда, к разоблачению взяткополучателя. Интересы получателя
взятки и взяткодателя взаимосвязаны, тем более в случаях, когда взятка дается
без вымогательства, по собственному желанию взяткодателя. Ни тот, ни другой в
принципе не заинтересованы в предании огласке содеянного. Чтобы разорвать эту
связь, закон предоставляет шанс лицу, давшему взятку, освобождая его от
ответственности при условии добровольного сообщения им о содеянном.
Добровольным считается сообщение, сделанное не вынужденно, а по
собственному желанию взяткодателя при осознании им того обстоятельства, что о
данной им взятке органам власти еще не известно. При указанном выше условии
мотивы, по которым сделано сообщение, и время, которое прошло с момента дачи
взятки, решающего значения не имеют. В частности, сообщение о даче взятки
должно быть признано добровольным и в тех случаях, когда взяткодатель сообщил о
преступлении, поскольку должностное лицо, получившее взятку, не выполнило
обещанного. При этом, конечно, взяткодатель должен считать, что органы власти
не располагают информацией о преступлении.
Сообщение о даче взятки может быть устным или письменным и сделано
органу, имеющему право возбудить уголовное дело, т. е. прокурору, следователю,
органу дознания, судье,
В соответствии со смыслом закона соучастники в даче взятки, добровольно
сообщившие о преступлении, также освобождаются от уголовной ответственности на
основании примечания к ст. 291 УК. При добровольном сообщении взяткодателя
другие соучастники в даче взятки (соисполнители, организаторы, подстрекатели,
пособники) от ответственности не освобождаются, если, конечно, сообщение не
сделано от имени всех соучастников по договоренности с ними.
Освобождение взяткодателей от уголовной ответственности по мотивам
вымогательства взятки или добровольного сообщения о даче взятки не означает
отсутствия в действиях этих лиц состава преступления. Поэтому они не могут
признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им
ценностей, переданных в виде взятки, которые подлежат обращению в доход государства.
Совсем иная ситуация имеется в случаях, когда должностное лицо, покушаясь
на получение взятки, требует передачи ему материальных ценностей у гражданина,
а последний сообщает об этом в соответствующие органы, а затем с их ведома для
уличения и задержания с поличным преступника, пытавшегося получить взятку,
передает ему деньги или иные ценности. Подобные действия нельзя рассматривать
как провокацию получения взятки, поскольку должностное лицо по своей инициативе
требовало взятку, т. е. уже совершило уголовно наказуемое деяние —
приготовление или покушение на получение взятки, за что и должно нести
ответственность. В действиях гражданина в таких случаях нет состава преступления,
так как он не давал должностному лицу взятку, а лишь имитировал ее. Поэтому, в
отличие от случаев дачи взятки с последующим добровольным сообщением о
содеянном, материальные ценности должны быть возвращены гражданину или иному
субъекту по принадлежности[11].
Применение всех технологий борьбы с коррупцией должно носить комплексный
характер, т.е. должно включать в себя комплекс мер: политико-идеологических,
правовых, организационно-технических, социально-экономических и др.
Политико-идеологические меры противодействия взяточничеству
К данному комплексу можно отнести меры, направленные на обеспечение
прозрачности принятия решений государственными органами всех уровней и органами
местного самоуправления; реформирование процедуры аукционов, предоставления
квот, заказов и т.д.; правовое воспитание и культурно-просветительскую работу
для осознания обществом ущерба от коррупции, признания государством и обществом
того, что коррупция – это угроза национальной безопасности.
Среди конкретных мер можно выделить следующие:
- четкое разграничение функций принятия решений, реализации решений,
контроля, предоставления услуг между соответствующими государственными
органами;
- уменьшение монополии и создание конкуренции в сфере оказания
государственных услуг;
- сокращение прямого вмешательства государственных органов в экономику,
прежде всего в части, касающейся разрешительных функций;
- информационная поддержка антикоррупционнных мер, публикация соответствующих
материалов, доступно изложенных в наиболее доступных для населения источниках;
- обеспечение доступа любого гражданина к необходимой для его
деятельности и не являющейся секретной административной информации;
- формирование положительного образа российского чиновника и
государственной службы, повышение престижа государственной службы;
- активное привлечение общественных организаций, средств массовой
информации, ассоциаций журналистов, профсоюзов, аналитических центров;
- оглашение данных социологических исследований о коррумпированности того
или иного подразделения или учреждения, министерства, государственных
учреждений того или иного субъекта РФ.
Правовые меры противодействия взяточничеству
В рамках правовых мер наиболее четко реализуется работа с текущим
законодательством по приведению его в соответствие с нормами антикоррупционной
политики. Правовые меры противодействия взяточничеству должны предполагать
следующее:
- противодействие коррупции должно состоять в совершенствовании
экономического законодательства и законодательства о государственной службе, а
не ужесточении уголовного законодательства;
- ориентация законодательства на борьбу, главным образом, с коррупцией, а
не с коррупционерами;
- введение дисциплинарной или административной ответственности (а при
определенных условиях – и уголовной) за совершение деяний, создающих условия
для коррупции либо коррупционных правонарушений;
- уменьшение диспозитивных норм законодательства в целях уменьшения у
чиновников возможности выбора вариантов поведения;
- ограничение иммунитетов высших должностных лиц государства для
обеспечения расследования и привлечения к ответственности виновных в совершении
коррупционных преступлений;
- рассмотрение вопроса об установлении в качестве основной меры наказания
за коррупционное действие запрещения работать в государственных организациях и
потери всех социальных льгот, которые предоставляет государственная служба;
- введение персональной ответственности должностных лиц в сфере
распоряжения средствами и имуществом;
- продолжение наращивания (в качественном плане) действенной системы
финансового контроля, усовершенствования мер административного, гражданского и
уголовно-правового воздействия и иных действий, согласно Концепции национальной
безопасности РФ. Представление коррупции как серьезной проблемы национальной
безопасности;
- реальная финансовая амнистия для сохранения гражданами за собой
собственности и крупных состояний, добытых в 90-х гг. ХХ в., в т.ч. и нечестным
путем;
- обеспечение реализации контрактных прав, прав собственников и
акционеров, установление прозрачности деятельности предприятий для акционеров;
- установление прозрачности и подотчетности государственного бюджета;
- совершенствование взаимодействия органов государственной власти со
средствами массовой информации и общественными организациями в вопросах
обеспечения достоверной и всесторонней информации о деятельности органов
государственной власти;
- конфискация имущества корыстных преступников, которая могла бы явиться
источником доходов, необходимых для обеспечения достойного уровня жизни
граждан.
Организационно-технические меры противодействия взяточничеству
Данный массив мер предусматривает создание единой службы, занимающейся
антикоррупционной политикой; улучшением материального обеспечения государственных
служащих; проведением мудрой и взвешенной кадровой политики, в том числе особой
работой по подготовке и приему граждан на государственную службу. Среди
конкретных мер можно выделить следующие:
- создание независимого органа для проведения антикоррупционной политики
на уровне РФ и органов в субъектах РФ;
- проведение непредвиденных проверок деятельности государственных
служащих, в том числе особым независимым органом;
- создание благоприятных условий для граждан, которые обращаются с
жалобой на того или иного чиновника;
- обеспечение режима конфиденциальности для предотвращения утечек важной
информации, которой можно воспользоваться в коррупционных целях;
- введение процедуры пересмотра комплекса антикоррупционных мер каждые
3-5 лет. Доклады о результатах проверок, принятые к рассмотрению, обращения по
факту коррупции и результаты внутренних расследований обеспечивают определенный
успех в реализации стратегии профилактики коррупции, если план профилактики
коррупции не приносит ожидаемых результатов;
- разработка системы мониторинга возможных точек возникновения
коррупционных действий в государственных и общественных организациях и строгого
контроля за деятельностью лиц, находящихся в этих «точках»;
- одной из наиболее действенных форм воспитания государственных служащих,
особенно впервые принятых, должна стать пропаганда высших ценностей нашего
общества и неприятия любых, даже, казалось бы, самых безобидных проявлений
коррупции;
- организация системы подбора лиц на должности, опасные с точки зрения
коррупции, с обязательной и доскональной проверкой кандидатов независимым
органом;
- упразднение различных внебюджетных фондов, осуществляющих выплаты
чиновникам. Внебюджетные фонды контролируются гораздо слабее, что способствует
разрастанию коррупции;
- существенное увеличение денежного содержания государственных служащих.
Низкая заработная плата – основной экономический фактор, заставляющий
чиновников продавать свои услуги тем, кто в них нуждается, что порождает
массовую «низовую», в том числе «бытовую» и «деловую», коррупцию;
- отладка механизмов прохождения службы с учетом разграничения
юридического статуса профессиональных чиновников и «политических назначенцев».
Установление для руководителей в органах исполнительной власти ограничивающих
квот на включение в круг своих подчиненных «политических назначенцев»;
- обеспечение прозрачности контроля нижестоящих чиновников вышестоящими;
- организация системы поощрений, при которой чиновнику было бы выгодно и
в материальном, и в моральном планах вести себя честно и эффективно;
- реорганизация системы государственной службы в целях значительного
сокращения непомерно разросшегося государственного аппарата;
- изменение административно-правовых отношений в системе государственной
службы на началах конституционного принципа равенства всех перед законом и
судом;
- создание системы возмещения вреда, который причинен лицам в результате
коррупционных деяний. Для этого возможна организация специального фонда, куда
перечисляется определенный процент от жалования чиновника;
- ратификация международных договоров и конвенций. Так, например, «Гражданско-правовая
конвенция против коррупции», принятая Советом Европы в 1999 г., не подписана и не ратифицирована Россией, несмотря на то, что мы уже давно вступили в Совет
Европы.
Социально-экономические меры противодействия взяточничеству
В рамках социально-экономических мер представляется необходимым
выполнение следующих действий:
- уменьшение наличного оборота, расширение современных электронных
средств расчета внедрение современных форм отчетности, которые облегчают
контроль за движением средств, затрудняют возможности дачи взяток в наличном
виде. Это особенно важно для борьбы с низовой коррупцией;
- коммерциализация части социальных (в том числе - коммунальных) услуг,
введение в этой сфере конкуренции превращают коррумпированный рынок дефицитных
услуг в нормальный рынок услуг;
- делегирование решения части социальных задач институтам гражданского
общества (под государственным контролем расходования ресурсов);
- введение реальной зависимости системы предоставления основных услуг
населению от самого населения через его влияние на формирование эффективного
местного самоуправления;
- приведение к единству реальной и официальной экономики различных
секторов и социальных институтов (армия, высшая школа, ГИБДД);
- использование опыта международных и национальных специализированных
агентств и развитие международного сотрудничества.
Итак, проведенное исследование позволяет определить возможные механизмы
противодействия коррупции, на основе которых должны выстраиваться технологии
противодействия взяточничеству.
Изучение проблемы позволяет выделить конкретные направления, связанные с
определением приемов и методов, обеспечивающих эффективное противодействие
коррупции. Распределим их по указанным ниже направлениям.
Технологии деятельности по предупреждению и пресечению взяточничества
политико-идеологического характера:
- введение открытых конкурсов на государственные заказы и закупки. Там,
где это невозможно, должны применяться жесткие спецификации и стандарты на
продукцию и услуги;
- информационная поддержка антикоррупционнных мер, публикация
соответствующих материалов, доступно изложенных в наиболее доступных для
населения источниках;
- все материалы, связанные с коррупционными действиями, если они не
затрагивают систему национальной безопасности, в обязательном порядке делать
доступными для общественности;
- для доступа граждан к информации о работе государственных и
муниципальных органов недостаточно закрепления права граждан на информацию в
ст. 29 Конституции РФ. В развитых странах мира приняты специальные законы,
устанавливающие порядок доступа к информации, находящейся в государственных
органах. В России проект подобного закона так и не был принят Государственной
Думой;
- создание специальной государственной программы, в рамках которой через
центры по информированию граждан обеспечен доступ любого гражданина к административной
информации;
- внедрение информационной системы, позволяющей гражданам и частным
структурам иметь доступ к информации о состоянии рассмотрения заявок,
обращений, жалоб, других документов, о должностных лицах и службах, которые
занимаются их вопросами;
- формирование негативного отношения общества к коррупции посредством
просветительской работы с несовершеннолетними, создания художественных фильмов
и другой медиапродукции;
- избавление от распространения вредного мифа - "воруют все",
создающего дополнительный благоприятный фон для распространения коррупции.
Полезно введение профессиональных конкурсов на низовом уровне и корпоративных
наград за честность и профессионализм на среднем и высшем уровнях бюрократии;
- распространение среди населения информации с комментариями юриста и
психолога о том, как поступать при нарушении прав; распространение правовой
грамотности среди населения;
- использование в формировании надлежащего общественного мнения средств
массовой информации, обеспечение свободы СМИ в получении и распространении
информации о коррупции;
- внедрение правила, согласно которому в случае серьезных подозрений о
наличии коррупции среди сотрудников определенного департамента или учреждения
руководство этого учреждения прибегает к использованию различных средств
профилактики.
Правовые технологии деятельности по предупреждению и пресечению взяточничества:
- пересмотр уголовного законодательства и ответственности за коррупцию
(установление запретов на занятие в дальнейшем государственных должностей,
конфискация имущества и др.);
- амнистия не должна распространяться на лица, осужденные за
коррупционные преступления, увеличение сроков для снятия или погашения
судимости. Внесение соответствующих изменений в ст. 84-86 Уголовного кодекса
РФ;
- установление достаточного срока для рассмотрения коррупционных
правонарушений, для более тщательного рассмотрения дел и обеспечения
неотвратимости наказания для лиц, совершивших коррупционное правонарушение;
- установление возможности ограничения права на неприкосновенность
частной жизни, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и
иных сообщений в отношении определенного круга лиц, находящихся на
государственной службе, поскольку деятельность чиновника является публичной;
- введение в практику законотворческой деятельности обязательного
проведения криминологической экспертизы крупных законопроектов в области
антикоррупционной политики;
- отмена презумпции невиновности в отношении чиновников, расходы которых
значительно превышают доходы;
- установление жесткого финансового контроля над доходами и имуществом
должностных лиц и членов их семей, декларирование доходов государственными
служащими и членами их семей, комплексная проверка заявленных документов, а
также изучение деятельности членов семей, занятых в предпринимательстве, на
предмет использования «властного ресурса» в целях семейного обогащения;
- нормативное закрепление правила, согласно которому государственный
служащий в случае возникновения сомнений в правомерности полученного от руководителя
для исполнения распоряжения должен незамедлительно в письменной форме сообщить
об этом своему непосредственному руководителю и руководителю, давшему
распоряжение, и потребовать письменного подтверждения распоряжения;
- расширение составов коррупционных преступлений, имеющихся в Уголовном
кодексе РФ. Фаворитизм, непотизм, конфликт интересов, создание благоприятных
условий для политических партий, незаконное обогащение (появление у
должностного лица имущества или денежных средств, происхождение которых он не
может объяснить) по большей части неизвестны российскому уголовному
законодательству. Не всегда перечисленные деяния охватываются составами
преступления, предусмотренными в ст. 285 и 286 УК РФ.
Технологии деятельности по предупреждению и пресечению взяточничества
организационно-технического характера:
- создание независимого органа для проведения антикоррупционной политики,
взаимодействующего с органами безопасности и внутренних дел, с совещательным
органом при Президенте РФ и наделенного особыми чрезвычайными полномочиями.
Данный орган должен действовать на началах коллегиальности и создаваться
парламентом;
- создание в субъектах РФ специализированных советов, органов или
инспекций по координации антикоррупционной деятельности, с полномочиями проверки
и анализа законопроектов на их коррупциогенность;
- использование метода провоцирования на коррупционные действия при
условии закрепления в трудовом контракте чиновника возможности использования
данной технологии;
- использование системы многоканального получения информации о
совершенных и готовящихся коррупционных преступлениях;
- принятие жалоб от населения на неправомерные действия чиновников,
осуществляемое не правоохранительными органами, а специальными общественными
организациями с последующей их передачей в правоохранительные органы при
условии постановки на особый контроль руководством соответствующих
правоохранительных органов;
- создание и навязывание иных, нежели взятка, инструментов быстрого
разрешения проблем (например: введение в Федеральной таможенной службе системы
электронной декларации);
- установление постоянной отчетности и гласности в вопросах обнаружения
коррупции и обсуждение последствий - наказаний за коррупционные действия.
Получение населением информации о планах, решениях и действиях властей с целью
налаживания общественного контроля за властью;
- использование в процессе подготовки государственных служащих
практических занятий с целью формирования навыков принятия решений в случаях,
когда чиновник сталкивается с возможностью коррупции;
- включение в программы тестирования кандидатов при принятии на
государственную службу Правил служебной этики государственных служащих, текст
которых должен стать доступным любому гражданину, посетившему государственный
орган, для чего должен быть размещен на самом видном для посетителей месте;
- введение института Присяги государственного служащего;
- введение практики распределения выпускников вузов и лиц, поступающих на
государственную службу, способствующей пресечению формирования в государственных
органах неформальных групп (кланов), которые способствуют развитию системной
коррупции и созданию в органах власти организованных преступных групп
управленцев;
- установка в каждом государственном органе телефонов доверия и
публикация их номеров в средствах массовой информации;
- закрепить обязанность руководителя государственного органа рассмотреть
поступившие сообщения о нарушении государственными служащими Правил служебной
этики, принять по ним соответствующие меры, при этом обеспечить пресечение фактов
преследования за критику. Информация о принятых мерах к должностному лицу,
нарушившему нормы служебной этики, доводится до сведения заявителя, коллектива
сотрудников государственного органа и может быть опубликована в средствах
массовой информации;
- введение ротации чиновников для избежания формирования устойчивых
коррупционных связей. Ротация возможна в рамках одного или нескольких
федеральных округов;
- расширение практики применения современных методов осуществления
социальных выплат с помощью электронных средств безналичного расчета, что
уменьшает зависимость граждан от усмотрения чиновников и тем самым ограничивает
низовую коррупцию.
Представленные технологии противодействия взяточничеству предполагают их
четкую правовую регламентацию, наполнение соответствующими мерами
организационно-технологического характера с введением ответственности
руководителей государственных органов за состояние антикоррупционных
мероприятий[12].
Одним из проблемных вопросов применительно к квалификации дачи и
получения взятки является вопрос юридической оценки действий лица, присвоившего
обманным путем деньги или другие материальные ценности, полученные от
взяткодателя.
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. №6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» в пунктах 20 и 21
рекомендовал квалифицировать такие действия как мошенничество (далее –
постановление от 2000 года)[13].
С правовой позицией Пленума Верховного Суда РФ, казалось бы, можно согласиться.
Действительно в этих случаях субъект (как должностное лицо, так и не
должностное лицо) злоупотребляет доверием или совершает обман и, посредством
его, приобретает чужое имущество (деньги, ценные бумаги или иные материальные
ценности) являющееся предметом взятки. Однако возникает вопрос, на какое именно
правовое благо посягает в этих случаях преступное деяние? Пленум Верховного
Суда РФ, несомненно, полагает, что в случаях присвоения взятки
«несостоятельным» должностным лицом или «лжепосредником» ущерб причиняется
такому объекту как собственность.
Однако, анализируемое утверждение высшей судебной инстанции, как
известно, менялось несколько раз. Иное решение в отличие от постановления
Пленума Верховного Суда 2000 года было отражено в положениях Пленума Верховного
Суда СССР от 24 июня 1949 года. Изучая практику судов, он указывал на
неправильность привлечения за мошенничество лица, обманно выступающих перед
взяткодателями в роли посредников. Такие лица, по мнению Пленума Верховного
Суда СССР фактически посягали на такой объект преступления как интересы
государственной службы, поскольку подстрекали к даче взятки[14].
Аналогичное решение мы находим в постановлении от 23 сентября 1977 года,
правда, с дополнением, что в зависимости от обстоятельств дела содеянное
следовало квалифицировать и как пособничество[15].
Тем не менее, отношение высшей судебной инстанции кардинально изменилось с
постановлением от 30 марта 1990 года, рекомендовавшего судам привлекать «мнимых
посредников» по статье 147 УК РСФСР 1960 года (мошенничество) и, при условии,
что должностное лицо склоняло взяткодателя к даче взятки, дополнительно
квалифицировать как подстрекательство к даче взятки[16].
Юридическая изменчивость позиции Пленума Верховного Суда вызвала оживленные
дискуссии в уголовно-правовой литературе. Ряд ученых отстаивали позицию высшей
судебной инстанции, предлагающую квалифицировать действия «лжепосредника» и
«мнимого» должностного лица как соучастие во взяточничестве[17].
По из мнению, невозможно признавать обманутого потерпевшим, поскольку он
совершает преступление (дачу взятки). Не соглашаясь с подобной юридической
оценкой действий, Б.Коробейников, М.Орлов, А.К.Щедрина, Е.Каплан приводили в
противовес этой точке зрения аргумент, который основывался на общих положениях
о соучастии, сформулированных в уголовном законе[18].
Так, писали они, всем известно положение, что пособник – это лицо,
содействовавшее совершению преступления. Никем не оспаривается, что для
соучастия характерно наличие единства намерений (субъективные признаки
соучастия) и единство действий (объективные признаки соучастия) всех
соучастников. Но, именно в результате действий «мнимого посредника» или
«несостоятельного» должностного лица, присвоившего взятке, преступление (дача
взятки) не доводится до конца[19].
Признавая такую позицию, Б.В.Волженкин распространил указанные рассуждения и на
служащего, выдававшего себя за должностное лицо[20].
Нельзя не заметить, что рассуждения ученых в целом опираются на
логическое несоответствие спорного на их взгляд постановления Пленума
Верховного Суда общим положениям уголовного права. Однако, отстаивая
предпочтительную, по из мнению, позицию Пленума Верховного Суда, они фактически
признают решение высшей судебной инстанции окончательным. Таким образом, в
рассуждениях ученых речь идет не о правильности правовой позиции высшего
судебного органа, а о перспективах применения в судебной практике отстаиваемого
или постановления Пленума Верховного Суда.
На мой взгляд, сомнительным выглядит сама юридическая оценка действий «лжепосредника»
и «несостоятельного» должностного лица, закрепленная в постановлении Пленума
Верховного Суда 2000 г.
Уголовное право, как известно, призвано защищать позитивные общественные
отношения, охранять законные интересы субъектов этих отношений. В примечании к
статье 158 УК РФ дается понятие хищения, где одним из конституирующих признаков
предусмотрен ущерб, причиняемый собственнику или иному владельцу. Не подлежит
сомнению, что в данном случае Уголовный кодекс РФ подразумевает защиту от
имущественных посягательств таких общественных отношений, которые основаны на
законных основаниях, в частности, базирующихся на праве собственности и других
законных вещных правах.
Надо сказать, что на позиции защиты только правомерных действий граждан и
юридических лиц стоит гражданское законодательство РФ. Гражданский кодекс РФ,
как известно, не защищает право собственности лица, осуществляющего его
ненадлежащим образом (совершаемые собственником действия, как определено в п.2
ст.209 ГК РФ, не должны противоречить закону и иным правовым актам). К лицу,
злоупотребляющего своим правом, предусмотрена санкция: в случае несоблюдения
требований, относящихся к осуществлению гражданских прав, суд может отказать
лицу в защите принадлежащего ему права[21].
Уместно напомнить, что дореволюционная судебная практика не усматривала
мошенничества в получении имущества посредством обмана в такой сделке, которая
сама по себе представляется преступною. Н.Д.Сергеевский в обстоятельной работе,
посвященной проблеме мошенничества, наывал эти действия, содержащие в себе
элементы обмана и злоупотребления доверием, весьма оригинальным случаем, «для
разрешения которого закон, по прямому своему смыслу, не дает указаний вовсе».
Как быть, если кто-либо обещал другому за деньги совершить убийство, но не
совершил его, а обманул, представив ложные доказательства того, что убийство
будто бы совершено и получил обусловленную плату. С одной стороны, рассуждал
он, налицо обман и обманный способ приобретения имущества. Однако с другой
стороны, замечал ученый, едва ли есть основание наказывать кого-либо за то, что
он, вместо головы человека, отрубил на огороде кочан капусты и принес его в
мешке заказчику убийства для получения платы за якобы совершенное преступление[22].
Любопытно, что вывод Н.Д.Сергеевского находил полное признание в
правоприменительной практике высшего судебного органа дореволюционной России.
Правительствующий Сенат в своем решении по одному из дел сформулировал
принципиальное положение: «обман, совершенный при заключении воспрещенной
законом сделки, вовсе не может быть преследуем законом», поскольку уголовный
закон, карая преступные деяния, не может преследовать неисполнение обещания
совершить преступление под каким бы видом и предлогом обещание это дано ни было[23].
В советской юридической литературе, авторы одного из учебников по
уголовному праву высказывались аналогичным образом, отмечая, что «не могут быть
объектом защиты общественные отношения, хотя и существующие в нашем обществе,
но противоречащие интересам советского народа (например, отношения, возникающие
в связи с заключением незаконной сделки)»[24].
Итак, уголовному праву, согласно его функциональному предназначению как
охранительной отрасли права, в любой исторический период отводится важная роль
– защита правовых благ, общественных отношений, не противоречащих закону.
В свете изложенного, позиция Пленума Верховного Суда РФ выглядит весьма
сомнительно. Взяв за основу мошеннические действия (присвоение и обман) он не
принял во внимание, что внешне похожие на преступления против собственности деяния
«лжепосредника» и «мнимого» должностного лица, и, соответственно, терпящие
ущерб имущественные интересы обманутого (взяткодателя) заключают в себе
«правовой дефект», суть которого в том, что ни уголовный закон, ни судебная
практика не могут возводить в ранг законных и, тем более, защищать, отношения
лиц, явно преследующих противозаконный интерес[25].
Иное понимание приводит к любопытному выводу – взяткодатель, совершивший
преступление рассматривается как потерпевший, а действия лица, направленные на
предотвращение противоправного деяния (дачи взятки) признаются преступными. В
плане изложенного, видимо не случайно то обстоятельство, что в п.20 и 21
постановления Пленума Верховного Суда РФ 2000 года отсутствуют разъяснения о
наказуемости подстрекательства к даче взятки. Теперь, согласно данному
положению, склонение на дачу взятки охватывается диспозицией статьи 159 УК РФ и
ссылка на ч.4 ст.33, ст.291 УК РФ не требуется «как излишне вмененная»[26].
С позиции Пленума Верховного Суда РФ это вполне «логично» ибо невозможно
обманутого признавать потерпевшим (мошенничество) и преступником (покушение на
дачу взятки) в одно и то же время. Кроме всего прочего, сказанное приводит к
другим вопросам. Например, как быть с положениями о конфискации[27]
предмета взятки (статья 81 Уголовно-процессуального кодекса Российской
Федерации от 18 декабря 2001г.)[28]?
Как видим, признание в действиях «лжепосредника» и «мнимого» должностного
лица состава мошенничества нивелирует цели и задачи уголовно-правовой защиты
общественных отношений. Представляется, что уголовный закон должен защищать не
имущественные интересы лиц «потерпевших» от действий «лжепосредника» или
«несостоятельного» должностного лица, а ограждать интересы государственной
службы и службы органов местного самоуправления.
Еще более несостоятельной выглядит правовая позиция Пленума Верховного
Суда с точки зрения конституционного положения, гласящего, что результатом
толкования норм права должна быть максимальная защита прав и свобод граждан[29].
Вряд ли такой вывод применим к приведенным выше постановлениям высшей судебной
инстанции Российской Федерации (СССР). На мой взгляд, разъясняя нормы Уголовных
кодексов 1926, 1960 и 1996 годов Пленум Верховного Суда взял за основу не
указанный выше общепризнанный принцип, а руководствовался интересами защиты
законодателя от его неспособности учитывать разные стороны общественной жизни.
В плане изложенного, небезынтересно дореволюционное законодательство
России, которое учитывало специфику общественно опасных действий
«лжепосредника» и «мнимого» должностного лица. Так, уже в ст.8 главы Х «О суде»
Соборного уложения 1649 года говорилось: «а будет сыщется, что посул взят без
судейского ведома, и тому, кто посул взял на судью, а судья того не ведает,
учинити наказание, бити кнутим нещадно, а взятое на нем взятии в государеву
казну в трое, да его же посадити в тюрьму до государева указу»[30].
По Своду законов 1832 г. не подлежал ответственности обвиняемый во взятках,
доказавший, что они приняты на его имя, без его ведома. Наказанию в этом случае
подлежало лицо, принявшее взятку (ст.ст. 313 и 316)[31].
Более определенное развитие законодательная мысль о «ложном посреднике»
получила в Уложение о наказании уголовных и исправительных. Лицо, за принятие
подарков или взятки при мздоимстве или лихоимстве преследовалось в уголовном
порядке, если, принимая деньги или иные вещи будто бы для передачи их другому,
не участвующему в сих преступных действиях лицу, присвоило их себе (ст.410
Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845г., стю.424 в ред. 1857г.,
ст.381 в ред. 1866 и 1885г.г.)[32].
Как видим, по уложению о наказаниях уголовных и исправительных, лицо, которому
должен был быть передан подарок или взятка не должно было «участвовать в сих
преступных действиях»[33].
Разумеется, это обстоятельство несколько затрудняло применение нормы[34].
С указанными недостатками могло справиться Уголовное уложение 1903 года.
В нем было предусмотрено, что служащий, виновный в присвоении дара,
данного ему для передачи или получении им под предлогом передачи другому
служащему как взятки, а равно служащий, виновный в принятии с целью присвоения
взятки под видом другого служащего наказывался тюрьмой на срок не ниже трех
месяцев (ст.661; в проекте Уголовного уложения 1894 года – ст.569). Из текста
статьи следует, что Уголовное уложение 1903 предполагало три варианта
преступных действий. В первом случае, присвоение вверенной ему взятки, во
втором – присвоение дара выманенного, и, наконец, третий случай – принятие
взятки под видом другого служащего. Как видим, законодатель дореволюционной
России учитывал не только особенность рассматриваемой категории преступлений,
но и последовательно закреплял юридические конструкции, определяющие
наказуемость подобных действий.
Как представляется, из числа субъектов, получающих предмет взятки якобы
для передачи должностному лицу или в качестве «надлежащего» должностного лица,
к уголовной ответственности можно привлечь лишь тех, кто для завладения
предметом взятки возбуждает, укрепляет решимость взяткодателя на совершение
преступления. Не вызывает сомнений, что для подстрекательства к даче взятки
необходимы активные действия субъектов. Для привлечения же других лиц,
присваивающих предмет взятки, оснований с точки зрения уголовного закона нет.
Так, вряд ли можно признать противоправным поведение должностного лица,
имеющего одинаковую фамилию с истинным взяткополучателем, к которому,
вследствие своего заблуждения, обращается взяткодатель и без каких-либо
«процедурных вопросов» вручает взятку, а как бы надлежащее должностное лицо ее
принимает. Видно, что в данном случае «мнимое» должностное лицо не
предпринимает никаких активных действий, его поведение пассивно.
Однако, очевидно, что действия как первых, так и вторых вредоносны, они,
в конечном итоге, причиняют равнозначный ущерб интересам государственной службы
и службы в органах местного самоуправления. Поэтому в главу 30 УК РФ необходимо
ввести статью «Присвоение взятки». Возможна следующая редакция этой статьи:
1.
Присвоение взятки, которое лицо получило для передачи другому
должностному лицу или которую оно приняло, выдав себя за другое должностное
лицо, - называется…
2.
Присвоение взятки, которое должностное лицо получило для передачи
другому должностному лицу или которую оно приняло, выдав себя за другое
должностное лицо, - наказывается…
Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 2000 года предлагает
квалифицировать как мошенничество действия «мнимого» лица, выполняющего
управленческие функции в коммерческой или иной организации либо «лжепосредника»
присвоившего предмет коммерческого подкупа (ст.204 УК РФ). Не вдаваясь в
специфику преступления, считаю, что и в данном случае высший судебный орган не
должен ограждать противоправные сделки. Безусловно, что уголовный закон, в
интересах полной защиты охраняемых правовых благ не может не признать
наказуемым заключение договоров преступного характера в сфере службы в
коммерческих и иных организациях. Правоохраняемый интерес можно оградить
статьей «Присвоение коммерческого подкупа». Также очевидно, что Пленуму
Верховного Суда РФ необходимо отменить пункты 20 и 21 постановления «О судебной
практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10 февраля 2000г.
№6[35].
Внедрение коррупционных отношений в высшие эшелоны государственной власти
РФ многократно усиливает их общественную опасность. В настоящее время система
коррупционных связей, основанная на взяточничестве, обмене услугами, взаимной
протекции, «тотальном» подкупе должностных лиц всех уровней, представляет
реальную угрозу социально-экономическим преобразованиям в России. Она подрывает
демократические устои государства, дискредитирует деятельность представительных
органов власти. Приходится констатировать, что коррупция все активнее проникает
в органы законодательной власти, чаще всего в депутатский корпус и выборную
систему. По данным ГИЦ МВД России, в 2004 г. за совершение преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах
местного самоуправления к уголовной ответственности было привлечено 12
должностных лиц из различных органов представительной власти, в том числе 4
депутата (2 - по ст. 285 УК РФ, 2 - по ст. 286 УК РФ).
Признаками коррупционных проявлений в рассматриваемой сфере являются
следующие факты: участие представителей органов государственной власти в
неправомерных хозяйственно-финансовых операциях с целью занижения стоимости
экспортируемых стратегически важных товарно-сырьевых ресурсов и, напротив,
завышения стоимости импортируемой продукции низкого качества; выезды в престижные
загранкомандировки за счет предпринимательских структур, контролируемых
преступными сообществами, под предлогом обмена опытом, развития деловых связей,
участия в симпозиумах и т.д. с оплатой самих поездок и выдачей на руки крупных
валютных средств; включение в число соучредителей вновь создаваемых
коммерческих предприятий родственников коррумпированных должностных лиц;
создание возможности для их участия в перераспределительных отношениях
(например, в приобретении на льготных условиях акций, выгодных в перспективе
при их реализации); получение должностными лицами денежных средств с
одновременным их перечислением на завуалированные счета в зарубежных банках,
вложением в недвижимость в других странах; явное или завуалированное
лоббирование представителями депутатского корпуса выгодных для преступных
сообществ законопроектов.
Результаты оперативно-следственной практики свидетельствуют о том, что
лидеры и активные участники организованных групп и преступных сообществ, имея
прочные коррупционные связи, активно осваивают выборную систему, направляя
материальные ресурсы в избирательные фонды своих представителей. Наиболее
активные из них стремятся сами получить депутатский мандат, а вместе с ним и
депутатскую неприкосновенность. В директивных документах МВД России в этой
связи отмечается, что предотвратить процессы коррумпирования органов
законодательной власти (а также органов исполнительной власти и местного
самоуправления) не всегда удается в связи с отсутствием должной системы
превентивных мер, надежного правового заслона влиянию криминальных структур на
государственную власть.
В целях повышения эффективности противодействия проявлениям коррупции во
властных структурах (в частности, в органах законодательной власти)
представляется необходимым: упразднить специальный уголовно-правовой статус
депутатов, судей и других лиц, обоснованно подозреваемых в совершении
преступлений; осуществить комплексную экспертизу действующего и проектируемого
законодательства на предмет выявления неопределенностей и пробелов, могущих способствовать
росту коррупции среди государственных служащих; провести анализ
правоприменительной практики по делам о коррупционных преступлениях и
подготовить предложения в Правительство РФ о внесении изменений и дополнений в
УК РФ в части, касающейся ужесточения ответственности за совершение
преступлений данной категории; через средства массовой информации
целенаправленно формировать общественную позицию о важности борьбы с коррупцией
для государства и общества, создавать соответствующий авторитет лицам, принимающим
участие в реализации такой государственной программы; рассмотреть вопрос о
целесообразности создания межведомственного центра правоохранительных органов
либо иной координирующей структуры по борьбе с коррупционными правонарушениями.
С большой долей уверенности можно утверждать, что уровень решения обеих
из двух основных проблем социальной безопасности – предупреждение преступности
и перевоспитание преступников на сегодня – далек от идеала[36].
Причем все это, несмотря на огромные усилия, предпринимаемые правоохранительной
системой страны. То же отмечается и за рубежом. Следовательно, необходим поиск
нетрадиционных путей решения этой проблемы.
На мой взгляд, одними из таких решений должны стать усиление
социально-экономических аспектов в работе правоохранительной системы и
соответственно корректировка правосудного законодательства[37].
Последние шаги законодателя в части совершенствования уголовно-процессуальной
практики (2003 г.) говорят о том, что этот путь не является невероятным, и
позволяют утверждать, что именно здесь скрыты огромные резервы
совершенствования не только правосудия, но и некоторых других стихийно
утвердившихся цивилизационных принципов, тормозящих социальное развитие
общества.
Среди основных причин такого состояния можно назвать практически полное
отсутствие в работе социальных структур положительных (развивающих) и
отрицательных (стабилизирующих) обратных связей. Нельзя сказать, что их вообще
нет. Сама правоохранительная система и правила, по которым она работает
(правосудное законодательство), - это пример государственно организованной
отрицательной обратной связи. Однако в последние годы удалось вскрыть в этих
правилах довольно крупные внутренние недоработки, переусложнения и
противоречия. Например, организованные обратные связи непрочно замкнуты с «выхода»
(результата преступления, его «размера») на «вход» (на мотивацию преступника);
они инертны – во-первых, вследствие вполне объективных трудностей детального
расследования противоправного деликта, но главное – из-за трудностей надуманных,
например требуемой многосложной интерпретации правонарушения (трудное или
легкое детство; намеренность есть или ее нет; точно ли совпадает алгоритм
совершенного преступления с той или иной нормой права и т.д.).
Существуют и вполне конкретные противоречия существующего правосудного
законодательства. Потерпевший вправе требовать компенсацию всего нанесенного
ему ущерба в случае, например, нарушения статей Конституции РФ. Но обеспечивать
это за счет бюджета нереально. И, кроме того, несправедливо. Ибо никто не
должен быть наказан за то, чего он не совершал. Изъятие компенсаций из бюджета –
это наказание всего общества ни за что. Следовательно, компенсация должна быть
за счет средств правонарушителя. Далее. Ясно, что ни одно лицо не может быть
наказано за одно правонарушение дважды. Следовательно, правонарушитель должен
нести не два наказания: ограничение и прав, и свобод (п. 1 ст.43 УК РФ), но
единственно – только лишение прав, прав на собственные материальные активы
(которые и нужно направить, во-первых, на компенсацию нанесенного ущерба
правонарушителю и, во-вторых, для компенсации затрат на правоохранительную
систему). Именно на этих принципах и основано «возвратное право». Причем
ограничение «свобод» не исключается, но только как способ изоляции от общества
социально опасных личностей.
На мой взгляд, введение для ряда достаточно простых, «прозрачных»
правонарушений полной социально-экономической ответственности за нанесенный
ущерб (вместо ответственности «юридической») существенно упростит
судопроизводство, внятно и однозначно объявит о прямой и недвусмысленной
ответственности каждого перед каждым.
Среди объективных аргументов, показывающих реальную возможность
постепенного введения элементов возвратного принципа в самое ближайшее время,
сейчас можно представить такие, как наличие уже достаточно хорошо отработанных
практических методов определения наносимого ущерба и уже существующих
законодательных актов, оперирующих понятием ущерба и предусматривающих
возможность и необходимость его компенсации. Это и позволит подойти к введению
возвратного принципа без ломки существующего законодательства.
В условиях современной российской действительности существенно
обострилась проблема противодействия преступности правоохранительным органам.
Для ее успешного разрешения большое значение имеет своевременное и полное
выявление, раскрытие и расследование преступлений, выяснение всех его
обстоятельств и причастных к нему лиц, разоблачение виновных, пытающихся
уклониться от ответственности за совершенные ими преступления. Теоретически все
совершенные преступления можно выявить, раскрыть и расследовать. Однако, как
показывает анализ следственной практики, не всегда и не все преступления
раскрываются, далеко не все лица, совершившие общественно опасные деяния,
привлекаются к уголовной ответственности и наказанию. Из года в год возрастает
количество нераскрытых преступлений прошлых лет. Кроме того, имеется
значительное число латентных преступлений, причем уровень латентности отдельных
преступлений чрезвычайно высок. Происходит это в силу существенного
противодействия правоохранительным органам со стороны преступности, одной из
разновидностей которых и является применение преступниками различных мер по
сокрытию совершенных ими преступлений. Так, согласно данным обобщения уголовных
дел, проведенного автором, в 45% случаев преступниками предпринимались самые
разнообразные, иногда весьма ухищренные, действия по сокрытию совершенных
преступлений, и в более чем двух третях случаев это существенным образом мешало
успешному раскрытию данных преступлений. В то же время результаты анкетирования
осужденных, неоднократно совершавших различные преступления, показали, что 56%
из них после совершения преступных деяний предпринимали различные действия по
сокрытию совершенных ими преступлений, и это, по их мнению, позволило им в ряде
случаев избежать уголовной ответственности.
В свете решения задачи противодействия преступности со стороны
правоохранительных органов и повышения уровня раскрываемости преступлений
возрастает целесообразность научного исследования признаков различных способов
сокрытия совершенных преступлений и криминалистических методов их распознания и
использования полученных данных в процессе расследования. И хотя теоретические
и практические вопросы выявления, раскрытия и расследования различных способов
сокрытия преступлений ранее неоднократно исследовались в отечественной
криминалистике, современная практика борьбы с преступностью диктует
необходимость оценить их с позиции настоящего времени, тем более что в
юридической литературе нет единообразного подхода к изучению этого явления.
Имеются очевидные трудности привлечения к уголовной ответственности
коррупционеров, что обусловливается во многом наличием проблемы разложения
досудебных и судебных стадий производства уголовных дел о коррупции. В 2004 г. на каждого выявленного взяткополучателя приходилось почти два взяткодателя. При этом в два с
половиной раза больше освобождалось от уголовной ответственности тех, кто давал
взятку, нежели тех, кто ее получал (в 2004 г. освобождено взяткополучателей - 393, взяткодателей - 908).
Противоречивость показателей двух взаимосвязанных преступлений – дачи и
получения взятки может иметь несколько объяснений. Прежде всего превалирование
преступлений взяткополучателей над преступлениями взяткодателей определяется
предоставляемой взяткодателю возможностью изобличения инициативного
взяткополучателя. Что касается незначительного числа выявляемых
взяткополучателей, то здесь имеется большая вероятность проявления схемы «выявлен
за совершение взяткополучательства, освобожден от уголовной ответственности
путем дачи взятки лицу, ведущему расследование». Такая схема подчеркивает
проблему коррупционной пораженности правоохранительных органов, для отдельных
представителей которых значение борьбы с коррупцией определяется возможностью
обратить в свою выгоду результаты коррупции.
Отражением подверженности коррупции досудебных стадий Производства
уголовных дел по коррупционным преступлениям могут служить данные о направлении
уголовных дел в суды. Из 4422 преступлений взяточничества, совершенных
представителями органов исполнительной власти, уголовные дела о которых
закончены расследованием в 2003 г., в суды направлено только 3720; в 2004 г. из 4054 направлено 3157. Показательны и данные о числе лиц, освобождаемых от уголовной
ответственности за преступления взяточничества. В 2004 г. по отношению к предыдущему году прирост числа лиц, освобожденных от уголовной ответственности
за совершение взяткополучательства, составил 25% (абс. 315 в 2003 г., 393 в 2004 г.). Фактически каждый четвертый из числа выявленных взяткополучателей в 2004 г. был освобожден от уголовной ответственности.
В этой связи профилактическими мерами противодействия коррупционной
подверженности стадий уголовного расследования могут являться: усиление прокурорского
надзора за расследованием преимущественно экономических и коррупционных
преступлений, а также взаимодействие СМИ, правозащитных организаций и
следственных органов (по результатам расследования фактов коррупции, прежде
всего известных общественности).
На возможности реализации профилактических мероприятий противодействия
подверженности стадий уголовного расследования коррупционных дел могут оказать
негативное воздействие закрепленные нормами УПК РФ уголовно-правовые иммунитеты
отдельной категории лиц (так называемых неприкосновенных).
Статья 447 УПК РФ устанавливает обширную категорию лиц, в отношении
которых применяется особый порядок производства по уголовным делам. Для того
чтобы представить степень коррумпированности досудебных и судебных стадий рассмотрения
уголовных дел, достаточно перечислить из этой обширной категории
неприкосновенных лишь небольшую их часть, в отношении которой чаще всего
применяется уголовное преследование, остающееся не завершенным. Это – депутаты Государственной
Думы, депутаты законодательных органов государственной власти субъектов
Российской Федерации, депутаты выборного органа местного самоуправления,
выборные должностные лица органов местного самоуправления, судьи, прокуроры,
следователи, адвокаты.
Де-факто и де-юре носители уголовно-правовых иммунитетов имеют
возможность оставаться таковыми и после вынесения обоснованных предположений об
их причастности к коррупции. Следует учитывать сложности сбора доказательств
совершения преступления лицами, обладающими уголовно-правовым иммунитетом.
Регламентируемая в ст. 448 УПК РФ процедура возбуждения уголовного дела в
отношении неприкосновенных сложна тем, что применение этой нормы сопряжено с
учетом законодательства, определяющего правовые гарантии неприкосновенных при
осуществлении ими своих полномочий.
Так, результаты проверки сообщений о факте преступления, совершенного
неприкосновенным, будут отвергнуты судом при рассмотрении вопроса о даче
согласия прокурору на возбуждение уголовного дела в случае, если такие
результаты получены с нарушением статусных прав неприкосновенного. Однако даже
если получено согласие суда на возбуждение уголовного дела, необходимо еще и
коллегиальное согласие органа, в котором работают или даже работали
неприкосновенные. Дело в том, что статус неприкосновенности распространяется на
подозреваемых в совершении преступления судей – в случае освобождения от
занимаемой должности и при уходе из судебных органов к моменту возбуждения в
отношении их уголовного дела, совершенного в период пребывания в должности[38].
Очень часто без удовлетворения остаются запросы Генеральной прокуратуры РФ о
даче согласия на привлечение лиц, обладающих уголовно-правовым иммунитетом, к
уголовной ответственности за совершение преступлений.
Важно учитывать, что наличие уголовно-процессуального иммунитета
обеспечивает защиту от уголовного преследования не только подозреваемым в
совершении преступления лицам, обладающим таким статусом. На практике возникают
проблемы возможностей привлечения кого-либо из неприкосновенных в качестве
обвиняемых по делу, возбужденному в отношении другого лица, не наделенного
статусом неприкосновенности. Особенно остро эта проблема может стоять при
расследовании преступлений, совершенных в составе организованных преступных
групп и преступных сообществ. Определенным отражением части указанной проблемы
являются данные о том, что в России в 2003 г. ни одного, а в 2004 г. трое судей выявлены за совершение преступлений с использованием своего служебного
положения в составе организованных групп. Эти данные можно интерпретировать не
только как свидетельство сращивания судебной власти с криминалом, но более – в виде
свидетельства возможного механизма ухода от уголовной ответственности всех лиц,
прикосновенных к преступлениям судей.
Помимо этого, имеется высокая вероятность подверженности коррупции
процессов судопроизводства по уголовным делам о коррупционных преступлениях.
Учитывая это, представляется целесообразным адресовать подсудность уголовных
дел по коррупционным преступлениям суду присяжных.
Приоритетное направление в борьбе с коррупцией имеющимися
уголовно-правовыми средствами должно составлять реагирование на проявления
организованного подкупа и продажности государственных служащих. Для определения
состояния организованного подкупа не показательны данные уголовной статистики,
которые не фиксируют ни одного преступления «дача взятки», совершенного в
составе организованных групп. Как правило, такие проявления высоко латентны, а
раннее их предупреждение фактически предопределено быть несостоятельным, и,
прежде всего, потому, что для организованных преступных формирований важное
направление в продвижении их интереса составляет подкуп государственных
служащих, а чаще подкуп на корню большой их штатной численности. Очевидно
поэтому, что за совершение взяточничества в составе организованной группы
выявляются исключительно только те, кому инкриминируют преступление «получение
взятки», притом что уголовная статистика неполно отражает организованную
составляющую взяточничества. Одно из бесспорных свидетельств этого – 3% от общего
числа всех выявленных за совершение «получения взятки» в 2004 г. составляли лица, совершившие это преступление в организованной группе.
Практически отсутствует реагирование на проявления коррупции в бюджетной
сфере, а также в области взаимоотношений бизнеса и власти, особенно на
региональном уровне. Подобное положение в значительной степени определяет
недоверие к государственной власти со стороны гражданского общества,
обусловливает раздор между государственными структурами власти различных
уровней. Исключение обстоятельств, способствующих порождению коррупцией таких
реальностей должно входить в компетенцию всех правоохранительных,
контролирующих и иных заинтересованных органов. Не может быть борьбы, а тем
более ее совершенствования там, где отсутствуют попытки пресечения коррупции
либо такие попытки оканчиваются уже и только констатацией фактов. Так,
проявления коррупции в бюджетной сфере обнаруживаются после проверки
контролирующими органами неспособности местных бюджетов реализовывать расходные
полномочия, вызванные финансовыми правонарушениями с откровенной коррупционной
окраской. Предупреждение таких правонарушений предопределено быть
несостоятельным по причине ограниченности внешнего аудита бюджетной сферы.
Предварительный, текущий и последующий финансовый контроль за исполнением
местного бюджета преимущественно осуществляют органы государственной власти
субъектов Федерации и местного самоуправления. Таким образом, коррупция имеет
возможность обрести обширность форм в институциональном масштабе – между государственными
структурами, одна из которых находится по отношению к другой в подчиненности.
Казалось бы, отсутствие отношений подчиненности среди федеральных и
региональных государственных структур исполнительной власти не должно являться
преградой для действенного реагирования на коррупцию. Между тем фактически
констатацией проявлений коррупции во взаимоотношениях государственных и
бизнесструктур ограничивается реагирование со стороны федеральных
государственных органов.
В частности, Министерство по антимонопольной политике и поддержке
предпринимательства РФ свою антикоррупционную деятельность не строит на
возможностях привлечения к ответственности виновных в совершении коррупционных
правонарушений, таких как участие в предпринимательской деятельности должностных
лиц органов государственной власти и управления; указание органов власти о
приоритетном заключении договоров о поставке товаров, оказании услуг;
необоснованное предоставление льгот хозяйствующим субъектам. Передача
возбужденного дела в правоохранительные органы происходит редко. До 2/3 таких
правонарушений устраняются без возбуждения дел путем направления предписаний и
рекомендаций об их устранении. Таким образом, устранение коррупционных
правонарушений не сочетается с установлением мер дисциплинарной и
гражданско-правовой ответственности виновных.
В этой связи отмечается насущная необходимость наличия функций
координирования деятельности по борьбе с коррупцией на всех уровнях
государственных органов власти. Именно в этом будет заключаться основа
совершенствования антикоррупционной деятельности на ближайшую перспективу.
Общепризнано, что коррупция в настоящее время не является, как прежде,
явлением сугубо национальным и приобрела международный характер. Коррупция
наряду с международным терроризмом пополнила список так называемых глобальных
проблем современности, решению которых мировым сообществом уделяется
приоритетное внимание. Беспрецедентна активность ведущих международных
организаций, выступающих с антикоррупционными инициативами. Лидеры стран «большой
восьмерки» в ходе саммита в г. Эвиан (Франция) приняли специальную декларацию о
борьбе с коррупцией, в которой призвали государства и правительства объединить
усилия по борьбе с этим общемировым злом. Важным событием является предстоящее
подписание Конвенции ООН против коррупции, работа над проектом которой должна
завершиться в конце 2003 г. Представляется, что процесс формирования глобальной
антикоррупционной политики принял необратимый характер. В связи с этим
представляется необходимым выделить наиболее существенные аспекты
международного сотрудничества в сфере борьбы с коррупцией, имеющие
принципиальное значение для России, выработки ее собственной антикоррупционной
стратегии и воплощения ее в жизнь.
1. Борьба с коррупцией, на мой взгляд, - именно та сфера, в которой
интересы России естественным образом совпадают с интересами развитых стран
Запада, в частности США, являющихся мировым лидером в борьбе с коррупцией. Из
этого вытекают необходимость и полезность сотрудничества с развитыми странами в
сфере борьбы с коррупцией.
2. Несмотря на важность и необходимость таких сторон международного
сотрудничества, как взаимодействие правоохранительных органов, обмен
информацией, выдача преступников, наиболее актуальными для России, как
представляется, в настоящий момент являются: совершенствование российского
законодательства и приведение его в соответствие с международными стандартами,
в том числе путем ратификации международных конвенций и инкорпорации
международных норм во внутреннее законодательство, восприятие опыта ведущих
развитых государств мира в данной сфере.
3. Необходима скорейшая ратификация основных международных
антикоррупционных документов, прежде всего Конвенции Совета Европы об уголовной
ответственности за коррупцию и Конвенции ООН, направленной против
транснациональной организованной преступности. Ратификация недопустимым образом
затягивается, что ставит под сомнение участие России во всемирных усилиях по
борьбе с коррупцией.
4. При имплементации международных антикоррупционных документов наиболее
важными представляются адекватные криминализация и пенализация указанных в
конвенциях деяний, а не введение в российское законодательство совершенно
незнакомых русскому языку и сложившейся юридической терминологии понятий.
Думается, можно обойтись без этих терминов и в специальном антикоррупционном
законе.
5. В ходе доработки и обсуждения Конвенции ООН против коррупции следует
усилить акцент на ответственность государств за нарушение положений конвенции.
Принцип pacta sunt servanda должен неукоснительно соблюдаться, причем
необходимо четко прописать процедуру контроля и ответственности, иначе
неизбежна практика «двойных стандартов» по отношению к различным государствам.
6. В свете положений международных антикоррупционных документов
неоправданным и недопустимым представляется полный отказ от конфискации
имущества как меры наказания по УК РФ, что предусматривается внесенным в
Государственную Думу Президентом РФ и принятым в первом чтении законопроектом.
7. Воспринимая зарубежный опыт противодействия коррупции, необходимо
учитывать различия в концепциях, лежащих в основе антикоррупционной политики.
Признавая условность подобного разделения, можно выделить две основные мировые
антикоррупционные модели: американскую (приоритет экономических профилактических
мер) и итальянскую (приоритетное использование мер уголовной репрессии). Для
России в силу традиций и менталитета более приемлемой представляется вторая
модель, хотя, несомненно, правы те исследователи, которые утверждают, что она
более эффективна в борьбе с элитной, «политической» коррупцией, а в
противостоянии низовой, «бытовой» коррупции акцент должен делаться как раз на
профилактические меры и повышение прозрачности[39].
9. В связи с глобализационными процессами и возрастанием роли и значения
международных организаций встает вопрос о криминализации так называемой «международной
коррупции» (подкуп иностранных должностных лиц и служащих международных
организаций). В связи с этим вполне уместны предложения о закреплении уголовной
ответственности за такие действия в новой главе УК (в эту же главу следует
поместить статью о международном терроризме).
Коррупция вредна не только государству (множество мелких взяток дается,
чтобы избежать налогов или уплаты таможенных пошлин), но и бизнесу: предприниматели
привыкают давать взятки и приучают госслужащих их брать. В итоге складывается
ситуация, когда вопрос с контролирующей или другой государственной организацией
невозможно решить без взятки представителям власти. Как утверждают аналитики,
предприниматели выплачивают российским госслужащим за год в виде взяток более
33 миллиардов долларов США. Эта цифра сравнима с доходной частью федерального
бюджета.
75% населения страны поддерживают коррупцию, раздавая взятки чиновникам.
Таковы неутешительные выводы исследования Всероссийского центра изучения
общественного мнения (ВЦИОМ), подготовленного к слушаниям в Государственной
Думе, о государственной политике и стратегии противодействия
коррупции. Депутаты и прокуроры убеждены, что борьба с коррупцией ведется сейчас
бессистемно. По их мнению, ситуацию может исправить более понятное
законодательство и жесткий контроль за доходами и, что самое существенное, за
расходами граждан.
По данным ВЦИОМа, более трети россиян уверены, что коррупцией поражено
все общество в целом. Главной причиной коррупции граждане считают слабость и
неэффективность государства, а также жадность и аморальность российских
чиновников. Первенство по коррумпированности россияне отдают местным властям
(34%) и правоохранительным органам (30%). Следом расположились федеральная
власть, правительство (22%) и судебная система (18%). А по данным газеты
«Бизнес», предприниматели тратят на взятки чиновникам и проверяющим в среднем
8,9% среднемесячной прибыли.
Взяточничество – собирательный термин, охватывающий собой два
самостоятельных состава должностных преступлений против государственной власти,
интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления –
получение взятки и дачу взятки. Каждое из названных посягательств на указанные
интересы в качестве оконченных деяний не может быть совершено само по себе, вне
связи с другим преступлением. Они, следовательно, находятся относительно друг
друга в положении так называемого необходимого соучастия, при котором
отсутствие факта дачи взятки означает и отсутствие ее получения. Поэтому
предложение должностному лицу материальных ценностей или имущественных выгод,
оставление ценностей в столе или в одежде должностного лица, отправление по
почте в письме или посылке и даже передача их родственникам должностного лица
или посреднику во взяточничестве со стороны должностного лица, если за этим не
последует принятие последним взятки, нужно квалифицировать не как оконченное
преступление, а как покушение на дачу взятки[40].
Дача взятки состоит в незаконном вручении, передаче материальных
ценностей или предоставлении выгод имущественного характера должностному лицу
лично или через посредника за совершение действий (бездействия), входящих в
служебные полномочия должностного лица, в пользу взяткодателя или
представляемых им лиц, или за способствование должностным лицом в силу
занимаемого им положения совершению действий (бездействия) другим должностным
лицом, либо за общее покровительство или попустительство по службе
взяткодателю или представляемым им лицам[41],
а равно за незаконные действия (бездействие) должностного лица по службе[42].
Объект и предмет преступления – дача взятки полностью совпадают с
аналогичными признаками состава получения взятки и характеризуется следующими
обязательными признаками в их совокупности:
1)
деяние в виде использования должностным лицом своих служебных полномочий
вопреки интересам службы;
2)
наступление последствий в виде существенного нарушения прав и законных
интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества
или государства;
3)
причинная связь между деянием и последствием.
Закон определяет предмет рассматриваемого преступления собирательным
термином «взятка» и содержит указание на ее разновидности в виде денег, ценных
бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера.
Объективная сторона рассматриваемого преступления выражается в даче
взятки должностному лицу лично или через посредника.
Дача взятки – формальный состав преступления. Она признается оконченным
деянием с момента принятия должностным лицом хотя бы части материальных
ценностей, если взятка передается в несколько приемов. Оставление, например,
денег в конверте на столе должностного лица или в ином месте его кабинета,
которые, однако, не были им приняты, образует покушение на дачу взятки.
Должностное лицо, предложившее подчиненному ему по службе работнику
добиваться желаемого действия или бездействия путем дачи взятки другому
должностному лицу, несет ответственность как взяткодатель, а работник,
вручивший взятку, как соучастник дачи взятки.
Субъективная сторона состава дачи взятки характеризуется виной в виде
прямого умысла: виновный сознает, что он передает должностному лицу незаконное
вознаграждение, и желает этого.
Субъектом дачи взятки может быть любое лицо, достигшее 16 лет.
Освобождение взяткодателей от уголовной ответственности по мотивам
вымогательства взятки или добровольного сообщения о даче взятки не означает
отсутствия в действиях этих лиц состава преступления. Поэтому они не могут
признаваться потерпевшими и не вправе претендовать на возвращение им ценностей,
переданных в виде взятки.
В соответствии со ст. 290 УК крупным размером взятки признается сумма
денег, стоимость ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного
характера, превышающие триста минимальных размеров оплаты труда. При этом
взятка в таких размерах может быть получена не только одновременно, но и
отдельными частями в разное время, если их передача должностному лицу
составляет эпизоды единого продолжаемого преступления.
Если обусловленная передача ценностей не состоялась по обстоятельствам,
не зависящим от воли лиц, пытавшихся передать или получить предмет взятки или
подкупа, содеянное ими следует квалифицировать как покушение на получение либо
дачу взятки или незаконного вознаграждения при коммерческом подкупе.
Не может быть квалифицировано как покушение на дачу или получение взятки
либо на коммерческий подкуп высказанное намерение лица дать (получить) деньги,
ценные бумаги, иное имущество либо предоставить возможность незаконно
пользоваться услугами материального характера в случаях, когда лицо для
реализации высказанного намерения никаких конкретных действий не предпринимало.
В дипломной работе были представлены технологии противодействия
взяточничеству, которые предполагают их четкую правовую регламентацию, наполнение
соответствующими мерами организационно-технологического характера с введением
ответственности руководителей государственных органов за состояние
антикоррупционных мероприятий[43].
Одним из проблемных вопросов применительно к квалификации дачи и получения
взятки является вопрос юридической оценки действий лица, присвоившего обманным
путем деньги или другие материальные ценности, полученные от взяткодателя.
Высший судебный орган Российской Федерации, предлагая квалифицировать в
постановлении от 10 февраля 2000 года действия «мнимого посредника» и
«несостоятельного» должностного лица как мошенничество, в определенной мере
проигнорировал положения статьи 3 и 8 УК РФ 1996г., что подрывает принцип
законности и размывает положения ст.1 УК РФ 1996г. Кроме того, Пленум
Верховного Суда как бы забыл, что не могут быть объектом защиты противоречащие
предназначению и смыслу законодательства сделки противоправного характера.
Поэтому в главу 30 УК РФ необходимо ввести статью «Присвоение взятки». Пленум
Верховного Суда РФ в постановлении от 2000 года предлагает квалифицировать как
мошенничество действия «мнимого» лица, выполняющего управленческие функции в
коммерческой или иной организации либо «лжепосредника» присвоившего предмет
коммерческого подкупа (ст.204 УК РФ). Правоохраняемый интерес можно оградить
статьей «Присвоение коммерческого подкупа». Также очевидно, что Пленуму
Верховного Суда РФ необходимо отменить пункты 20 и 21 постановления «О судебной
практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10 февраля 2000г.
№6[44].
Внедрение коррупционных отношений в высшие эшелоны государственной власти
РФ многократно усиливает их общественную опасность. В настоящее время система
коррупционных связей, основанная на взяточничестве, обмене услугами, взаимной
протекции, «тотальном» подкупе должностных лиц всех уровней, представляет
реальную угрозу социально-экономическим преобразованиям в России. Она подрывает
демократические устои государства, дискредитирует деятельность представительных
органов власти. Приходится констатировать, что коррупция все активнее проникает
в органы законодательной власти, чаще всего в депутатский корпус и выборную
систему.
1.
Конституция РФ 1993 года
2.
УК РФ
3.
Федеральный Закон РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» от
10 декабря 2003 г. №173-ФЗ
4.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе».
5.
Постановление Президиума Верховного Суда России от 30 декабря 1992 г. по делу Г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1993. N4
7.
Постановление №16 Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по
делам о взяточничестве» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1977, №6
8.
Постановление Московского областного суда от 18 января 2001г. //
Бюллетень Верховного Суда РФ, 2001, №8
9.
Постановление №19 «О конфискации орудий преступления, признанных
вещественными доказательствами по делу» Пленума Верховного Суда СССР от 16
августа 1984 года // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984, №5
10. Бюллетень
Верховного Суда СССР. 1990, №3
11. Бюллетень
Верховного Суда РФ – 2000, №4
12. Всеобщая
декларация прав человека 1948г.
13. Волженкин
Б.В. Служебные преступления. – М., 2000.
14. Европейская
конвенция прав человека и основных свобод 1984г
15. Лохвицкий
А. Курс русского уголовного права. – СПб., 1871
16. Лунеев
В.В. Правовое регулирование общественных отношений - важный фактор
предупреждения организованной и коррупционной преступности // В сб.:
Предупреждение организованной и коррупционной преступности средствами различных
отраслей права / Под ред. В.В. Лунеева. М., 2002
17. Минин
Б.А. «Возвратное право» плюс система прямой демократии как ключ к активному
социальному развитию. Материалы к IV Международному форуму по информатизации
МФИ-95; Конгресс «Общественное развитие и общественная информация». Тезисы докладов.
Ч. 1. М., 1995
18. Мишин
Г.К. О предпосылках и состоянии работы над специальным законом «О
предупреждении злоупотребления властью или служебным положением на верхнем
уровне управления государством». Материалы научно-практической конференции
«Социология коррупции» (Москва, 20 марта 2003 г.). М., 2003
19. Об
ответственности должностных лиц судебного ведомства за преступления и проступки
по службе.-Тула, 1884
20. Проблемы
коррупции в государственных органах: технологии противодействия // Чиновникъ –
2004 - №6
21. Проект
Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, внесенный в 1844 г. в Государственный Совет, с подробным означением оснований каждого из внесенных в сей проект
постановления.-СПб, 1871
22. Российское
законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Акты Земских соборов. М., 1985.
Т.3
23. Свод
законов российской империи повелением Государя Императора Николая Павловича
составленный. Законы уголовные. Свод законов уголовных. – СПб., 1832
24. Свод
законов уголовных. Часть первая. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных.
Издание 1885 года.-СПб, 1885
25. Сергеевский
Н.Д. О мошенничестве по русскому едйствующему праву // Юридическая летопись. –
СПб., 1890. Ноябрь
26. Советское
уголовное право. Часть общая / Под ред. М.Д.Шаргородского и Н.А.Беляева. – Л.,
1960
27. Соловьев
М.Н. Мошенничество в сфере налогообложения // Налоговый вестник. 2001. №7
28. Уголовное
право России: Учебник для ВУЗов. В 2-х т. Особенная часть / Под ред.
А.Н.Игнатова и Ю.А.Красикова. М., 2000
29. Уголовное
право России. Особенная часть. /Под ред. А.Н. Игнатова. – М. 1998 г. НОРМА-ИНФРА
30. Уголовное
право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. В.Н.Кудрявцева, А.В.Наумова.
2-е изд., перераб. и доп. – М., 1999
31. Уголовное
право РФ. Особенная часть. Учебник, Б.В. Здравомыслов 1999 г, Юристъ
32. Уголовное
уложение. Объяснения к проекту Редакционной Комиссии. – СПб., 1894
33. Шилкина
В. Что делать, если вымогают взятку // Рокфеллер, март 2005
[1]
Шилкина В. Что делать, если вымогают взятку // Рокфеллер, март 2005
[2]
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе».
[3]
Ч. 1 ст. 291 УК
[4]
Ч. 2 ст. 291 УК
[5]
Федеральный Закон РФ «О валютном регулировании и валютном контроле» от 10 декабря
2003 г. №173-ФЗ
[6]
Уголовное право РФ. Особенная часть. Учебник, Б.В. Здравомыслов 1999 г, Юристъ
[7]
Ч. 2 ст. 291 УК РФ
[8]
Ч. 2 ст. 291 УК РФ
[9] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10
февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом
подкупе».
[10]
Ч. 2 ст. 291 УК РФ
[11]
Уголовное право России. Особенная часть. /Под ред. А.Н. Игнатова. – М. 1998 г. НОРМА-ИНФРА
[12]
Проблемы коррупции в государственных органах: технологии противодействия //
Чиновникъ – 2004 - №6
[13]
Биллетень Верховного Суда РФ – 2000, №4
[14]
О судебно практике по делам о взяточничестве: Постановление от 24 июня 1949
года №7/2/У // Сборник действующих Постановлений Пленума Верховного Суда СССР
(1924-1957гг) / Под ред. зам. председателя Верховного Суда СССР Н.К.Морозова. –
М, 1958
[15]
Пункт 8 Постановления №16 Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по
делам о взяточничестве» // Бюллетень Верховного Суда СССР. 1977, №6
[16]
Бюллетень Верховного Суда СССР. 1990, №3
[17]
Уголовное право России: Учебник для ВУЗов. В 2-х т. Особенная часть / Под ред.
А.Н.Игнатова и Ю.А.Красикова. М., 2000
[18]
Уголовное право России. Особенная часть: Учебник / Под ред. В.Н.Кудрявцева,
А.В.Наумова. 2-е изд., перераб. и доп. – М., 1999
[19]
Волженкин Б.В. Служебные преступления. – М., 2000.
[20]
Там же
[21]
П.2 ст.10 ГК РФ
[22]
Сергеевский Н.Д. О мошенничестве по русскому едйствующему праву // Юридическая
летопись. – СПб., 1890. Ноябрь
[23]
Лохвицкий А. Курс русского уголовного права. – СПб., 1871
[24]
Советское уголовное право. Часть общая / Под ред. М.Д.Шаргородского и
Н.А.Беляева. – Л., 1960
[25]
Уголовное уложение. Объяснения к проекту Редакционной Комиссии. – СПб., 1894
[26]
Постановление Московского областного суда от 18 января 2001г. // Бюллетень
Верховного Суда РФ, 2001, №8
[27]
Постановление №19 «О конфискации орудий преступления, признанных вещественными
доказательствами по делу» Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 года
// Бюллетень Верховного Суда СССР. 1984, №5
[28]
Ст.ст. 235, 243, 8, 9, 209 ГК РФ
[29]
Ст.11 Всеобщей декларации прав человека 1948г., ст.7 Европейской конвенции прав
человека и основных свобод 1984г., ст.ст. 2, 18, ч.2 ст.54 Конституции РФ
1993г.
[30]
Российское законодательство Х-ХХ веков. В девяти томах. Акты Земских соборов.
М., 1985. Т.3
[31]
Свод законов российской империи повелением Государя Императора Николая
Павловича составленный. Законы уголовные. Свод законов уголовных. – СПб., 1832
[32]
Проект Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, внесенный в 1844 г. в Государственный Совет, с подробным означением оснований каждого из внесенных в сей проект
постановления.-СПб, 1871
[33]
Свод законов уголовных. Часть первая. Уложение о наказаниях уголовных и
исправительных. Издание 1885 года.-СПб, 1885
[34]
Об ответственности должностных лиц судебного ведомства за преступления и
проступки по службе.-Тула, 1884
[35]
Соловьев М.Н. мошенничество в сфере налогообложения // Налоговый вестник. 2001.
№7
[36]
Лунеев В.В. Правовое регулирование общественных отношений - важный фактор
предупреждения организованной и коррупционной преступности // В сб.:
Предупреждение организованной и коррупционной преступности средствами различных
отраслей права / Под ред. В.В. Лунеева. М., 2002
[37]
Минин Б.А. "Возвратное право" плюс система прямой демократии как ключ
к активному социальному развитию. Материалы к IV Международному форуму по
информатизации МФИ-95; Конгресс "Общественное развитие и общественная
информация". Тезисы докладов. Ч. 1. М., 1995
[38]
Постановление Президиума Верховного Суда России от 30 декабря 1992 г. по делу Г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1993. N4
[39]
Мишин Г.К. О предпосылках и состоянии работы над специальным законом «О
предупреждении злоупотребления властью или служебным положением на верхнем
уровне управления государством». Материалы научно-практической конференции «Социология
коррупции» (Москва, 20 марта 2003 г.). М., 2003
[40]
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе».
[41]
Ч. 1 ст. 291 УК
[42]
Ч. 2 ст. 291 УК
[43]
Проблемы коррупции в государственных органах: технологии противодействия //
Чиновникъ – 2004 - №6