Л.М. Лопатин. Вопрос о свободе воли
Федеральное
агентство российской федерации
Российский
Государственный Гуманитарный Университет
Реферат
на тему:
Л.М.
Лопатин. Вопрос о свободе воли.
Выполнил:
Студент
4-го курса
Философского
факультета
Смирнов
Д.В.
Лопатин для разрешения
вопроса о свободе воли человека отталкивается от Канта и Шопенгауэра:
необходимость не исключает свободы воли, а наоборот, подтверждает ее как свое
основание. В мире вещей все детерминировано – подчинено строгим законам, но эти
законы, в свою очередь, подчинены силам их производящим и эти силы являются
абсолютно свободными от созданных ими законов.
Причины вещей не могут
исходить из физической природы, здесь нет творческого начала, а все является
продолжением предыдущего. Но традиционно сложилось не верное о нем
представление: как о каком-то неизменном единообразии, и процессе,
совершающегося по одним и тем же механическим законам. «Таким образом, закон
причинности в его современном понимании, последовательно раскрытый, неизбежно
превращается в механический закон сохранения энергии». В физическом мире все
процессы работают по закону сохранения энергии и абсолютное безразличие к
качественной стороне явлений. В сфере же духовной есть некоторая
неопределенность, т.е. присутствует момент «творческого самоопределения», и
есть качество или целесообразность действий. В ней не предполагается никакого
единообразия явлений. Закон причинности основан на двух постулатах: всякий
акт предполагает деятеля, всякая проявленная реальность подразумевает
воплощающуюся в ней силу. Иными словами, «закон причинности заключается в
том, что все существующее, раз оно имеет реальность, есть причина, т.е.
в чем-нибудь себя обнаруживает». Такие причины, которые не имеют
порождающих их действий, а начинают лишь от себя новые действия – являются
творческими. Поэтому, действительность имеет метафизическую основу в творческой
первопричине, которая, следовательно, и творчески-свободна, т.е. «самопочинна».
Эта причина и есть воля. И весь вопрос о нравственной свободе воли в человеке
Лопатин сводит к вопросу о том: присутствует ли в нашей личности творческая
сила и в каком смысле присутствует?
Теперь перенеся эти
принципы на человека, можно заключить: человек в мире вещей зависим от
тотальной необходимости, но так же он является проявлением (выражением) своего
внутреннего «Я», которое свободно от феноменального мира. Т.е.
человеческие поступки определяются актом его внутреннего «Я», оно и является
его волей. Итак, «детерминизм не противоречит свободе, потому что внешняя
необходимость явлений, нисколько не исключает внутренней свободы сил, которые в
эти явления облекаются». Наша воля проявляется во всех наших поступках даже
когда мы не замечаем в них ее проявления например, в процессе восприятия.
Для разрешения вопроса
о творчески-свободной воле, Лопатин разбирает психические процессы человека и
его восприятие. Здесь основным для него вопросом является: «в каком причинном
отношении находится психическая сила к своим продуктам – ощущениям»? Обо всем
мы судим на основе того, что в себе воспринимаем. Все явления нами воспринимаются
благодаря психической силе в нас содержащейся. Посредством внешнего воздействия
на нас явлений психическая сила реагирует на них «самобытным актом восприятия» и
на основе их создает психические феномены (цвет, вкус, запах и т.д.), «и эти
акты постепенно образуют материал для ее дальнейшей деятельности». Т.е. сами по
себе, эти свойства не находятся в предметах, а создаются внутри нас психической
силой, и она, тем самым, служит неким творческим началом. «Наши психические
явления только в нашем сознании и существуют, и больше их нигде нет». Именно
таким способом возможно представить действие внешнего мира на нас. Далее, мы
никогда в полной мере не осознаем и не сможем объяснить, как преобразуют
психические силы, попадающие в ее сферу явления, т.е. почему на одни явления
они реагируют так, а на другие – иначе. Это объяснить не возможно, т.к. сфера
свободно творящего духа не поддается логическому анализу. «Во всех наших
психических состояниях мы имеем нечто непосредственное, прямо данное, в своей
внутренней индивидуальности неопределимое». Это говорит о том. Что Лопатин
относит акты психической силы к видам духовного творчества. «Таким образом,
непосредственное творчество нашего духа является основою и почвою, на которой
постепенно развиваются все явления нашего сознания». Между внешним миром и
нашим познанием есть сфера духовной жизни и чувственной восприимчивости, и лишь
через них мы можем судить о мире. Мир дан нам лишь через «психические значки»
(наши ощущения). А между нашею волею и нами нет никакой призмы. Все
мыслительные процессы и психические акты – это есть наша внутренняя
наполненность, мы их не воспринимаем, а ими живем, и совершаем какие-либо
действия именно благодаря им. Поэтому, все наши действия в первую очередь подчинены
нашей внутренней духовной силе, и именно от нее зависят. Что бы мы не совершали
– мы совершаем по доброй воле.
На наше сознание
действуют внешние силы, но акт сознания – это всегда самодеятельная сила,
действующая по своей воле, даже если внешние воздействующие на нас силы могли
бы препятствовать этому. И это противостояние доказывает свободу нашей воли.
«Без лежащей в нас внутренней самобытности мы не могли бы и подозревать
реальности и внешности нас окружающего мира, он представлялся бы нам чредою
бессамостных призраков».
В нашей жизни как в
обыденной так и в духовной действует целесообразность. Так мы, воспринимаемый
поток беспорядочных явлений упорядочиваем в соответствии с выбранными нами
целями. Т.е. мы их осмысливаем и предаем им какую-нибудь ценность. И это
доказывает также превосходство и независимость нашей воли над миром вещей –
только мы можем придать миру смысл. Таким образом можно выделить три пункта
определяющих нашу свободу воли.
«1) Всякое одушевленное
существо в своей деятельности направляется общими стремлениями, которые
находятся к частным действиям, их осуществляющим, в отношении творческом,
а не механическом. В этом заключается свобода, отделяющая все живое от
мира бездушного.
2) Только усилиями воли
наши прирожденные стремления получают определенность и сознательность.
3) В человеческой душе
заключены бесконечные потенции добра и зла, и от творчества нашей воли зависит,
какая из них всецело овладеет нами. Глубокое оправдание предписаний нашей
совести лежит в возможности для нас нравственных переворотов». Отсюда
встает необходимость оправдания телеологического принципа в объяснении явлений
природы. «Т.е. их интерпретации по целям, в них вложенным».
«Итак, воля человека
есть то, что в нем действует целесообразно».
В целеполагании
заключена свобода. Если упразднить творческий момент и целепологание, никакого
бы сознательного и творческого воздействия на мир быть бы не могло. В наших
действиях есть лишь одна необходимость – «художественная», т.е. осмыслять и
преобразовывать. «Творческий акт» - это «перевод всеобщего и неопределенного в
конкретное, индивидуально-законченное», это есть некое самоопределение. Изначально
источник наших побуждений находится в стадии безотчетных влечений и для нас не
определен, поэтому, мы сами в себя вносим необходимость, дабы осознать и
определить цели наших побуждений. Но наши стремления никогда не бывают абсолютными,
конкретно, раз и навсегда определены, и могут со временем изменяться. В
человеке есть лишь общий фон целей и идеалов, этот фон – его характер. Поэтому,
исходя из своих общих целей и идеалов, человек должен из хаотичного набора
бесчисленных вариантов выбрать наиболее ему подходящий. В этом свобода выбора,
и чем менее человек заклинивается на одном стремлении души, тем более широка
его свобода, но и, соответственно, тем сложнее менее возможно раскрыть
внутреннюю природу в нем, определить степень его свободы и желаний. А значит,
«человек действительно творец своей судьбы, каков бы ни был его прирожденный
характер».
Из выше сказанного,
можно вывести следующие критерии наших стремлений «1) они никогда абсолютной
определенности не достигают; 2) относительную определенность и сознательность
они получают только чрез усилия человеческой воли; 3) даже совершенно
определившись внутренне, они остаются лишь общими стремлениями».