Геополитические интересы России в Каспийском регионе: проблема диалога
ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ РОССИИ В КАСПИЙСКОМ РЕГИОНЕ: ПРОБЛЕМА
ДИАЛОГА
С распадом СССР, ХХ в. в истории
человечества завершился серьезными геополитическими сдвигами. У южных границ
России появилось огромное Каспийское пространство, непосредственно охватывающие
и часть нашей территории, и ставящей перед Федерацией сложные проблемы
взаимоотношений, затрагивающие геополитические, геоэкономические,
геостратегические интересы России.
С момента своего
образования, регион стал полем игры нескольких групп игроков: а) самих
прикаспийских государств; б) «околокаспийские» государства; в) мировых держав.
Началась активная борьба за
обладание Каспийским морем и его ресурсами, с подключением мировых центров силы
считающие регион «ничейным пространством», присвоив себе «право» претендовать
на Каспий.
Каспий стал «Эльдорадом» и для
государств региона. Независимость дала им возможность самостоятельно
распоряжаться богатствами в пределах своих территорий, а поддержка мировых
центров силы, позволило разрабатывать нефтяные месторождения в нарушение раннее
имевшихся договоренностей между пятью государствами-владельцами Каспия.
Вскоре после распада СССР,
обнаружилось, что в «подбрюшье» России формируется мощный центр притяжения
западного капитала. С 90-х гг., сначала «на цыпочках», а потом все смелее,
поодиночке и группами, иностранные нефтяные компании потянулись в заповедное
море изобилия, о проникновении в которое раньше нельзя было и мечтать.
Если Великобритания и Китай ведут
свою деятельность в регионе достаточно скрыто, то США публично объявили регион
зоной своих стратегических и национальных интересов. Запад в лице США давно
разучился конкурировать честно на рыночных условиях и исповедует «стратегию
управляемого хаоса» способствуя поддержанию «стабильной нестабильности» в регионе
направленное на вытеснение из региона России. Чтобы пожинать плоды конфликтных
ситуаций, их нужно создавать, что делается на Кавказе и на Каспии, способствуя
тому, чтобы Каспий оставался «яблоком раздора» между государствами региона [1].
С этой целью сбор информации
осуществляется через выделяемые гранды на исследования процессов происходящих в
регионе, (особенно на Кавказе и в частности, в Ингушетии и Дагестане), и через
неправительственные организации [2]. Эти республики находятся в состоянии социально-экономической
стагнации, что способствует возрастанию политической напряженности, проявлением
национального и религиозного экстремизма.
В то же время, как на федеральном,
так и на региональном уровне нет реальной программы социально-экономического
развития региона, а борьба с экстремизмом отдана на откуп силовым структурам
без активного подключения институтов гражданского общества [3]. Конечно, роль
органов правопорядка в решении этой задачи очень велика, но она должна
корреспондироваться одновременно с выполнением комплексных программ развития.
Преимущественная же опора на силовые методы «решений» сложнейших проблем дают
прямо противоположный эффект. Во-первых, проблемы порождающие радикализм и
экстремизм разного толка, остаются, как остается и база терроризма. Во-вторых,
чисто силовые методы создают условия для проникновения коррупции, в
правоохранительные органы. Сами силовики зачастую становятся заинтересованными
в сохранении нестабильности для оправдания своего постоянного расширения,
усиления и финансирования [4]. Появляются в госструктурах на Кавказе (особенно
в Р. Дагестан) «личности» заинтересованные в постоянном нахождении «ЭННого»
количества боевиков (граждан России) в лесах Кавказа.
В результате создается своего рода
замкнутый цикл воспроизводства нестабильности на Кавказе. Все это ослабляет
позиции России в регионе, чем весьма искусно пользуются силы, заинтересованные
в вытеснении России с Кавказа, в целом со всего Каспийско-Черноморского
региона.
Сегодня нужны новые подходы в
кавказской политике России, ядром которого должны стать, прежде всего, меры
экономического, политического и дипломатического характера, базирующие на
комплексном учете фактов геополитических, геоэкономических, глубоких знаний
обычаев и нравов, культуры и религий народов Кавказа.
Без стабилизации ситуации на
Кавказе, Россия не может играть ведущую роль в регионе, и не может быть речи о
стабильности в Каспийском регионе. А для стабилизации ситуации на Кавказе,
России необходимо изменить тактику и проводить не только «силовую» работу с
молодежью и населением.
В связи с этим, Россия нуждается в
научных исследованиях и комплексном анализе и прогнозировании геополитической
ситуации в Каспийском регионе, чтобы противостоять планам Запада по
установлению контроля над «сердцем мира». Но, к сожалению, Российское
руководство (по крайнем мере, до становления В. В. Путина Президентом России)
не руководствовалось научными разработками российских геополитиков, в отличие
от своих западных коллег и поныне руководствующие геополитическими разработками
Х. Маккиндера, Н. Спайкмена, Р. Челлена и др.
Уникальный стратегический фактор
Каспийского региона, заключается в том, что он расположен на мировом
автомобильном, железнодорожном и морском перекрестке. Имеет огромные
углеводородные запасы, которые могут когда-либо быть исчерпаны. Биоресурсы,
поставляющие на мировой рынок 80 % икры, могут перестать удовлетворять
потребность мирового рынка, а фактор мирового транспортного перекрестка
останется всегда. Очень не хотелось бы, чтобы перекрестки и торговые
коммуникации региона приобрели военно-стратегическое значение и стали путями
войны.
Регион как геополитический плацдарм
и Хартленд, является ключом и естественно опорной точкой к овладению если не
миром, то, огромным пространством континентальной Азии и доминированием над
ним. Уникальность Каспия как «срединной земли» заключается еще и в том, что в
отличие от суши, там можно держать Атомные подводные лодки (АПЛ) с ракетами
дальнего радиуса действия, с ядерными боеголовками. Обладая Каспийским
регионом, можно влиять на внешнюю и внутреннюю политику таких мировых
политических акторов как Россия, Иран, Индия, Китай, и на страны Ближнего
востока, на мировой остров, где сосредоточены 5/6 население мира. Это важный
плацдарм для государства, претендующего на мировое господство для контроля,
распространения и продвижения своей (западной) идеологии, культуры, военной
мощи под эгидой НАТО. Это подтверждается и тем фактом, что для «американизации»
и «реисламизации» Кавказа прилагается больше усилий и происходит большими
темпами, чем «вестернизация» России. Поэтому за Каспий идет борьба, и от исхода
этой борьбы зависит судьба «Хартленда», определится и то, кто будет
доминировать над мировым островом.
В сложившейся ситуации России нужно
искать союзников в продвижении своих интересов во-первых, в самом Каспийском
регионе, во-вторых среди региональных государств имеющих влияние на Каспийский
регион.
В поисках союзников в регионе,
необходимо продолжать развивать благоприятные отношения России с Казахстаном и
Туркменистаном. Оба государства являются важными субъектами каспийской
политики, фактически даже более значимыми, чем Азербайджан, так как их
нефтегазовые ресурсы значительно превосходят азербайджанские. Достаточно
сказать, что реализация проекта нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан без
заполнения его казахстанской нефтью в экономическом плане вообще бессмысленна.
Но каждая из этих двух стран
занимает свое особое место в каспийской проблематике. Необходимо перехватить
инициативу в Казахстане и еще не совсем потерянном Туркменистане. За последние
годы между Казахстаном и Россией наработан положительный опыт сотрудничества в
нефтегазовой сфере. Что касается Туркменистана, определенным прорывом в наших
отношениях является соглашение России с Туркменистаном о транспортировке туркменского
газа через российскую территорию, несмотря, на лоббируемый Западом проект
«Набукко». Туркмения вообще по запасам природного газа является третьей страной
в мире.
По отношению к Азербайджану, перед
Россией стоит очень сложная и почти нереальная, но выполнимая задача - возврат
Баку в поле общих интересов России и ее союзников в регионе.
В начале 1990-х гг. руководство
Азербайджана находилось перед выбором внешнеполитической ориентации на
какой-либо из этих соперничающих центров силы. В выборе Азербайджаном
стратегического партнера сказалась ошибочная позиция СССР затем и РФ в
конфликте вокруг Нагорного Карабаха. Теряя влияние в Азербайджане, Россия
теряет один из главных рычагов влияния на важные для нас процессы, которые мы
могли бы решать в тандеме с южным соседом в Каспийском регионе. Тем временем,
Азербайджан был вынужден выбрать прозападную стратегию развития с упором на
сотрудничество с Турцией, представляющей в данном регионе и интересы Запада
[5]. На сегодняшний день среди всех государств региона именно Азербайджан
является наиболее близким союзником Соединенных Штатов. Вопрос возврата
Азербайджана в фарватер российской внешней политики на Каспии как никогда
актуален, но к сожалению не стоит на повестке дня российского
внешнеполитического ведомства.
Поэтому с учетом нынешней реальности
необходимо придерживаться ясной позиции относительно государств Южного Кавказа
(продолжая развивать благоприятные отношения и не ослабляя дружественные
отношения с Арменией), активизировать «иранское» направление. Проводить жесткую
линию на военное доминирование в Каспийском море.
В числе главных сторонников России
на Каспии, как ни парадоксально, но, тем не менее, является Иран, выступающая
как региональная держава, у которой, почти по всем вопросам у нас нет
разногласий.
Главным для каспийской политики
Ирана является не допущение усиления позиций нерегиональных держав на Каспии,
прежде всего США и Турции, а также получение доступа к значительным ресурсам
Каспийского моря, и вместе с Россией доминировать. В этом же заинтересована и
Россия.
Говоря о перспективах удачного
развития дружеских отношений России и Ирана, уместно упомянуть о возможности
появления элемента неопределенности, связанного с выбором нового Президента США
Барака Обамы. Иранская политика Белого дома может измениться. Через Иран идет
кратчайший, а потому экономически наиболее целесообразный путь, позволяющий
экспортировать энергоносители Каспийского региона на мировые рынки. Пока
иранцев сдерживают американцы. Однако в западном мире конфликт между политикой
и экономикой обычно решается в пользу второй. Поэтому, если в ближайшем будущем
политика США в прикаспийской зоне их «стратегических интересов» изменится, это
неминуемо и серьезно отразится на расстановке сил и распределении сфер влияния.
И России крайне необходимо торопиться пока это не произошло. Может это и
цинично, но сегодня для России выгодно противостояние Ирана и США. Этот фактор
Россия должна использовать с максимальной выгодой для продвижения своих и общих
для государств Каспия интересов, взяв инициативу в свои руки. Упустить эти
шансы и возможности, равносильно предательству национальных интересов России.
Более того, было бы целесообразно
активизировать действия на иранском направлении:
1. Противодействовать попыткам
США вторгнуться в Иран, проводить перевооружение иранской армии, поставляя им
военные самолеты и средства ПВО.
2. Расширить зону единого
экономического пространства в регионе за счет Азербайджана и Ирана.
3. Укрепить военное
присутствие России (и не бояться этого) в Каспийском регионе за счет
перевооружения Каспийской Флотилии, включая и формирование подводных сил.
Эти меры, безусловно, не являются
единственными, требуется целый комплекс действий для укрепления позиций России
в регионе. От активной и прагматичной политики России в регионе Каспийского
моря зависит развитие экономики ее юга, этническая стабильность и государственная
безопасность всех территорий России от Калининграда до Камчатки [7].
Из внерегиональных государств,
играющих активную роль и влияющих на политику региона, является Турция.
Турция вернулась в кавказскую и
центрально-азиатскую геополитику после распада СССР и стала одним из ведущих
региональных игроков, в том числе и на историческом пространстве России.
Разумеется, Турция сделает все, чтобы укрепиться на «старом, новом» для себя
геополитическом пространстве. Такому «возврату» естественно способствовало, с
одной стороны, образование независимых тюркоязычных государств - на Южном
Кавказе и Центральной Азии, и этнонациональное самоопределение тюркских народов
Северного Кавказа, с другой стороны, наличие многочисленной «кавказской
диаспоры» в самой Турции, где по их данным проживают около 7 млн выходцев
региона [8] [9].
Здесь Турция нередко переигрывает
даже Россию и Иран - давних соперников, умело сочетая в своей политике исконно
восточное умение выжидать с западной жесткой последовательностью и планомерностью
в продвижении к давно намеченной цели.
В турецких общественно-политических
кругах настойчиво культивируется и идея укрепления культурного, в том числе
языкового единства тюрок, включая тюркско-татарское население России. Не без
влияния Турции, Узбекистан и Туркмения официально ввели латиницу в 1993 г.
Турция приступила в 1997 г. к изданию учебников с латинским шрифтом для
Туркменистана. К настоящему моменту письменность Туркмении переведена с
кириллицы на латиницу полностью. А в Азербайджане и в Казахстане, вопрос замены
кириллицу на латынь еще не снят с повестки дня.
Интенсифицировались и личные
контакты новых политических элит Центральной Азии с турецким истеблишментом.
Показательно, что еще в 1991 - 1994 гг. лидеры некоторых центрально-азиатских государств
стали частыми гостями в турецкой столице, а представители турецкого частного
сектора и экономической науки официально вошли в круг ближайших советников
центрально-азиатских президентов.
И. Каримов, неоднократно
подчеркивавший, что видит в Турции образец для подражания, обратился к этой
стране с просьбой представлять интересы Узбекистана в иностранных государствах
и организациях и даже неожиданно для всех заявил, что придет время, когда
узбеки и турки будут заседать в одном парламенте.
Поощряя деятельность Анкары в
постсоветском пространстве, Вашингтон не теряет надежды замыкания «анаконды»
вокруг России, что Турции все же удастся стать лидером для тюркоязычных
республик СНГ и призывает своих европейских партнеров поддержать эти турецкие
амбиции.
Тем не менее, Турция прекрасно
понимает, что укрепиться на кавказском геополитическом пространстве ей не
удастся (без России, точно) (но надежды никогда не теряют), что показал и
многовековой исторический опыт. Турецкому истеблишменту Кавказ важен как мост соединяющий
Турцию и Азербайджан с тюркоязычнимы странами Средней Азии, как выразился глава
турецкого правительства Р. Т. Эрдоган, «создания Содружества тюркоязычных
государств». Здесь уместно вспомнить и о других предложениях турецкого
премьера, в том числе и о создании «Платформы стабильности и сотрудничества на
Кавказе» (ПССК) с главенствующей ролю Турции.
Но в последующем история показала,
что экономическая мощь Турции оказалась недостаточной, чтобы играть ведущую
роль на Кавказе и в Центральной Азии. Тем не менее, как указано выше влияние
Турции на регион не ослабилось, и в дальнейшем она будет влиять на процессы,
происходящие в каспийском регионе через политику, идеологию, культуру и
религию.
Наши отношения всегда были
неоднозначными. Например, в случае с событиями в Чечне. Турция была
заинтересована в сохранении напряженности на Северном Кавказе и способствовала
этому, поскольку этот фактор давал ей дополнительные аргументы в пользу
строительства трубопровода Баку - Джейхан в обход России. Благодаря фактору
«Чечни» (не без поддержки Турции), Турция умело перенаправила через свою
территорию, приносящие в государственную казну миллиардные прибыли, все
транспортные и грузовые потоки идущие из Ближнего востока через Иран в
российский Дагестан и в Европу. Но, тем не менее, Анкара на официальном уровне
выступала за территориальную целостность России.
Но, несмотря на имеющиеся
разногласия, жизненно важным для национальных интересов и региональной
безопасности России в Черноморско-Каспийском регионе, является налаживание
взаимовыгодных экономических, политических и иных контактов с Турцией на высшем
уровне.
Значит необходимо найти точки
соприкосновения и способы консолидации региона, что приведет к ослаблению
внешнего влияния и будет препятствовать становлению и превращению Каспия в
чужое достояние.
Заключенные договора в Турции
Президентами России Д. Медведевым и А. Гюлем в мае 2010 г. - огромный шаг в
межгосударственных отношениях России и Турции. Мы выводим свое сотрудничество
на высший уровень, нацеливаясь на 100 млрд долл. товарооборота. Более того,
развитию контактов больше не будут мешать и визовые ограничения - визы Москва и
Анкара отменяют.
Таким образом, при наборе силы
доминирования над Каспийским геополитическим пространством трех наиболее
влияющих на регион акторов, в лице России, Ирана и Турции, и образования,
укрепления и доминирования этой «оси» в Каспийском пространстве, регион
превратится в мощную экономическую и политическую единицу в мире. Усиления в
регионе Российско-Турецких и Российско-Иранских отношений на государственном
уровне «анаконда удушающую Россию» будет рассечена пополам, и Хартленд как
мировая «срединная земля» останется собственностью государств региона под
покровительством Каспийского «триумвирата» с превалирующей ролью России.
Литература
[1, с. 2] Международный
терроризм: борьба за геополитическое господство: Монография, - М.: Изд-во РАГС,
2005.
[2, с. 2] Мурклинская
Г., Геополитические шахматы: искусство побеждать без войны. - Махачкала, 2008.
[3, с. 2] Мустафаев Т., Тело как улика? 2008, 26 сент. - № 39;
Магомедов М., - «Зачистка» МВД?, 2008, 03 окт. - № 40. /www.chernovic.net/
[4, с. 3] Воронов В.
Метастазы чеченской войны продолжают расползаться по всему Северному Кавказу. /
Россия и мусульманский мир, 2006, № 6 (168).
[5, с. 6] [8, с. 9]
Южный Кавказ: тенденции и проблемы развития (1992 - 2008 годы). Отв. ред. и
рук. Авт. кол. В. А. Гусейнов. - М. 2008.
[6, с. 6] Мамедов С.
Независимая газета 2009, 22 янв.
[7, с. 8]
«Территориальное будущее России в Каспийском регионе». Научное исследование:
Баранова А. В., мл. научный сотрудник Центра политических исследований стран
Каспийского региона. г. Астрахань. /Из личного архива автора/
[9, с. 9] Магомеддадаев
А. М. Эмиграция Дагестанцев в Османскую империю (История и современность). Кн.
2-я. Махачкала: Изд-во ДНЦ РАН, 2001.