Империя Хань I в. до н.э. – II в. н.э. Восстание «желтых повязок»

Сразу же после смерти Цинь Шихуанди в империи вспыхнули восстания. Первая повстанческая волна подняла самый обездоленный люд, выдвинув вождей наиболее низкого общественного статуса, таких, как порабощенный бедняк Чэнь Шэн и бездомный батрак У. Гуан. Силами имперских войск она была быстро подавлена. Но тотчас же поднялось широкое антициньское движение, в котором участвовали все слои населения империи - от самых низов до аристократических верхов. Наиболее удачливый из вождей повстанцев, родом из бывшего царства Чу, выходец из среды рядовых общинников Лю Бан сумел сплотить силы народного движения и привлечь на свою сторону опытных в военном деле врагов Цинь из числа потомственной аристократии. В 206 г. до х.э. династия Цинь пала, после чего началась борьба за власть повстанческих вождей. Победителем оказался Лю Бан. В 202 г. до х.э. Лю Бан был провозглашен императором и стал основателем новой династии - Хань. Она разделяется на два периода правления: Старшей (или Ранней) Хань (202 г. до н.э. - 8 г. н.э.) и Младшей (или Поздней) Хань (25-220). Столицей империи Лю Бан объявил г. Чанъань (рядом с бывшей циньской столицей). [1]

Постепенно страна оправилась от последствии многолетних воин, хозяйственного неустройства и разрушений, вызванных военными действиями и событиями, сопровождавшими падение империи Цинь. Проводились восстановительные ирригационные работы, сооружались новые оросительные системы, росла производительность труда. Подъем производства был особенно заметным в ремесле, прежде всего в металлургии. Здесь широко применялся рабский труд. Централизация и укрепление империи в первые десятилетия правления.[2] Старшей династии Хань создавали условия для роста хозяйственного благосостояния страны. В сельскохозяйственном производстве основную массу производителей составляли свободные земледельцы-общинники. Они были обязаны поземельным (от 1/30 до 1/15 урожая) денежными подушным и подворным налогами. Важнейшей и первоочередной внешнеполитической задачей империи Хань с начала ее существования была защита границ от постоянных набегов кочевых племен сюнну. В 198 г. до х.э. "договора, основанного на мире и родстве", Лю Бан фактически признал себя данником шаньюя. Условия договора были тяжелыми для Китая и считались позорными в последующей традиции.[3]

Внешняя политика У-ди на северо-западе была направлена на расширение внешних рынков и господство на международных торговых путях. С этого времени первостепенное значение во внешней политике императорского двора стали придавать захвату торговых путей между империей и дальними странами, установлению с ними регулярных связей.

Из Китая караваны везли железо, считавшееся "лучшим в мире" (Плиний Старший), никель, золото, серебро, лаковые изделия, зеркала и другие предметы ремесла, но прежде всего шелковые ткани и шелк-сырец (сы - с этим наименованием, видимо, связывалось название Китая в античном мире, где он был известен как страна "синов" или "серов"). В Китай доставляли редких зверей и птиц, растения, ценные сорта древесины, меха, лекарства, пряности, благовония и косметику, цветное стекло и ювелирные изделия, полудрагоценные и драгоценные камни и другие предметы роскоши, а также рабов (музыкантов, танцоров) и т.п. Особо следует отметить заимствованные в это время Китаем из Средней Азии виноград, фасоль, люцерну, шафран, некоторые бахчевые культуры.

С первых же лет своего воцарения У-ди делал ставку на захват южных государств. В 138 г. до н.э., вмешавшись в междоусобную борьбу вьетских государств. Завершив войны на юге, У-ди предпринял решительные действия против государства Чаосянь (кор. Чосон) на территории Северной Кореи. Захватнические войны, которые много лет подряд непрерывно вел У-ди, опустошали казну и истощили ресурсы государства. Эти войны, потребовавшие колоссальных расходов и неисчислимых человеческих жертв, уже в конце правления У-ди привели к резкому ухудшению положения основной массы трудового населения страны и взрыву народного недовольства, которое выразилось в открытых выступлениях "озлобленного и измученного люда" в центральных областях империи. После смерти У-ди крупные завоевательные походы почти не предпринимались. Сторонники военных захватов не встречали более поддержки при ханьском дворе.[4]

1.2. Создание нового учения «школа служивых».

Господствующая в начале правления династии Хань доктрина об «управлении на основе недеяния» не отвечала сложившимся изменением экономическим и политическим условиям, обострением классовых противоречий и противоречий внутри страны и господствующего класса. В связи с этим перед династии Хань стал вопрос какую идиологию принять, которая надолго позволила бы укрепить правление династии Хань.[5]

Сравнение учений различных школ на историю позволило Дун Чжуншу сформировать «учение школы служивых».он обожетвлял Конфуция, придал его учениям теологический характер, включил в него положения отвечающие интересам феодальных правителей. В его учении во Вселенной все рассматривается как созданное верховным небом с определенной целью. Используя положение о «взаимном воздействии неба и человека» и мистифицированное учение о темном и светлом началах и пяти стихиях, это учение доказывает божественное происхождение правителя, утверждает необходимость существования трех основных принципов регулирующие отношения правителя и слуг и пяти нравственных качеств (человеколюбие, долга, соблюдение правил поведения, мудрости и доверия). Т. е. защищает феодальную иерархическую систему и ее моральные устои. Учение выступает за одновременное применение поощрений и наказаний, за перевоспитание на основе добродетели, что было чрезвычайно выгодно для самодержавного строя династии Хань. В связи с этим ханьский император У-ди принял предложение Дун Чжуншу об искорени всех остальных учений и уважении только к учению служивых.[6]

В конце Младшей Хань, когда начались сильные противоречия среди земледельцев. В целях защиты учения во время правления Чжан-ди (75-88) было написано сочинение «Байху тунъи», в котором в окончательном варианте были изложены основные положения учения «школы служивых».

Вывод. Вначале своего правления Ханьская империя расширила свои границы, укрепила международные связи и торговлю. Но длительные войны с соседями, неурожайные годы ослабили экономику страны. Новое учение не смотря на реформирование перестает отвечать на внутренние противоречия внутри страны. Больше всего политикой государства не довольны земледельцы.

Ханьская империя в коце I в. до н.э. была громадным государством, установившим международные связи. Внутренние положение страны оставалось сложным: усилилась дифферинициация в обществе; росли богатства крупных земледельцев и рабовладельцев; обострялись противоречия между служивыми чиновниками м торгово-ростовщическими кругами; усиливался тяжелый гнет и разорение общинников, происходило массовое порабощение свободных; усиливается пропаганда различных сект и школ. Такой империя вошла в первое тысячелетие н.э.

Глава вторая.

Правление Ван Манна.

2.1. Социальный строй империи Хань при императоре Ван Мане 9-23г. н.э.

Рост крупной частной земельной собственности, подъем ремесленного производства, развитие торговли ускорили разложение общины и развития рабовладельческих отношений. В древнем Китае имелись две основные формы рабства- государственное и частное.

Основным источником государственного рабства являлось порабощение осужденных. Власти очень часто прибегали к наказанию для увеличения даровой рабочей силы. Порабощенным татуировали лица зеленой чертой вокруг глаз в знак того, что они являются государственными рабами. Если раб совершал преступление автоматически все члены его семьи, тоже становились рабами. Создавались поручительские объединения. Они создавались из нескольких семей, связанных одной профессией. Это было создано при императоре Ван Мане. [7]

Однако наибольшее распространение получило частное рабовладение, источником которого являлось долговое рабство. Обедневшие общинники, цеплялись за свои клочки земли, вынуждены были отдавать своих сыновей в рабство. В деревне этот процесс получил наибольший размах. Процветала работорговля, во многих городах устраивались специальные рынки рабов. Молодой раб стоил столько же сколько и три лошади. Крупные рабовладельцы имели сотни и тысячи рабов. Особым почетны считалось получение рабов в дар от императора.

Сфера обслуживания рабов была обширной. Государство использовало рабов на рудных и соляных промыслах, в ремесленных мастерских и других трудных работах. Значительное количество рабов содержалось и во дворцах в качестве слуг. В таких производствах как ремесло, торговля, рабы являлись основной рабочей силой.[8]

Рабский труд использовался и в сельском хозяйстве. У крупных землевладельцев на полях трудились сотни рабов. Общинник довольно таки свободно мог распоряжаться землей. До наших дней дошли купчие о покупке земли.

Все население Китая в империю Хань обязано было вносить в казну налоги и отбывать трудовую и воинскую повинности. Размеры налога в различные периоды варьировались. Больше всего сельское население страдало от повинностей. Мобилизованных общинников сгоняли на различные строики6 императорских гробниц, магистральных дорог, Великой стены[9].

Формально из всех категорий населения только чиновничество и обладатели рангов знати освобождались от повинностей. Однако существовала практика откупа от повинностей, это позволяло богатым земледельцам, торговцам и ремесленникам не нести повинностей. Откуп естественно стоил очень дорого. Вся тяжесть налогового гнета ложилась на простых общинников, большинство которых в результате разорялись и попадали в рабскую зависимость.

Происходил непрерывный рост крупной частной собственности. Особенно быстро в 1 веке до н.э. в 3-1 веке н.э. в земледелии получила преимущественное распространение эксплуатация наемного труда, издольщиков, работы наемников и арендаторов. Они нанимались на определенный срок к землевладельцу при этом не теряя личной свободы.. их количество в период правления Хань не уклонено росло. Второй распространенной формой получения прибавочного продукта было сдача земли в аренду. Нормой арендной платы было 50% урожая. Земледелец, арендовавший землю был вынужден платить государству налоги и арендную плату., так же выполнять различные повинности.[10]

Феодальный кризис возник в Китае в первых веках нашей эры в связи с экономическим и политическим усилением крупных частных земельных собственников и зарождением частнозависимого мелкого крестьянского хозяйства. Все больше этот класс попадал в зависимость от крупных землевладельцев. Происходит массовое разорение мелких и средних землевладельцев.

Значительную силу приобретает бюрократический аппарат. Существенные изменения произошли в статусе чиновничества. Чиновники пытались не просто закрепить за собой должность, они стремились закрепить эту должность за своей семьей. Особенно благоприятная обстановка была в округах и уездах, где местная администрация обладала большой властью. Здесь большую роль играли родственные связи между отдельными семьями. Это привело к формированию нового социального слоя – бюрократии. Этот слой сыграл значительную роль в истории развития китайского общества и государства. К началу нашей эры большинство административных постов занимали члены крупных чиновничьих родов. Самые известные фамилии Синь, Инь, Линху, Ли и Ган. В империю Хань уже сложился значительный слой бюрократии. Этот слой имел значительный политический вес, обладал прочными экономическими позициями. Ханьская администрация начинается пользоваться некой автономией. Она создает для себя привилегии. Это открывало им экономические возможности.[11]

2.2. Реформы Ван Манна.

Обострение противоречий в обществе привело к классовой борьбе. Началось восстание рабов, н повторялись несколько раз в конце I века н. э. Рабов поддерживали общинники, что придавало восстанию значительный размах. Начались противоречия между земледельцами, богатыми купцами и ростовщиками, служивыми – образованными людьми. Эти противоречия отразились в правительственных мероприятиях по ограничению числа рабов и размеров земельных владений. Обстановка в стране начала накаляться. Группа сановников совершила дворцовый переворот и возвела на престол нового императора - Ван Манна. Он стремился приостановить быстрое развитие крупного частного землевладения и работорговли. В 9 году он издал указ о ликвидации частной земельной собственности. Согласно этому указу вся земля объявлялась собственностью правителя. Запрещалась купля-продажа земель и рабов, частные рабы были объявлены частнозависимыми. Ван Ман пытался восстановить старую систему общинного землепользования, при которой все имели равные наделы. Согласно этому, каждой семье давался надел, не превышавший 100 му[12]. В 10 году н. э. Ван Манн вновь ввел государственные монополии на соль, железо, горные промыслы и виноделие, создал управление кредитно-ростовщическими организациями. Реформы Ван Манна должна были сосредоточить в руках императора контроль над экономикой страны и способствовать разрешению экономического кризиса. Однако его преобразования, особенно аграрная реформа, встретили решительное сопротивление богатых землевладельцев и рабовладельцев, и в 12 году он вынужден был пойти им на уступки. Ван Манн разрешил куплю-продажу рабов[13].

Особенное недовольство вызвали денежные реформы Вам Манна. За своё 14-летнее правление он провёл 5 денежных реформ, в результате которых так и не удалост стабилизировать денежный рынок. По прежнему были сильны фальшивомонетчики. От постоянной смены денежных систем страдал прежде всего бедный народ.

В ходе осуществления денежных реформ выросли налоги, участились злоупотребление чиновников, выросло количество государственных рабов. Из-за этого в 5-18 годах в различных районах страны вспыхнули народные восстания. Они насчитывали десятки тысяч человек. В основном в них принимали участие бедные общинники, рабы и беглые воины. Так же и крупные частные земельные собственники[14].

Повстанческие отряда носили разные названия: «Красные брови», «Зеленый лес», «Медные кони». Наибольшего размаха восстание достигло в провинции Шаньдун. Восстание возглавил бедный земледелец Фань Чун. Его отряды состояли из бедных земледельцев, наемных работников и рабов. Они убивали правительственных чиновников, конфисковывали продовольствие и имущество у богатых земледельцев. В 21 году повстанцы Фань Чуна разгромили правительственные войска. Встревоженный Вань Ман снарядил отборную стотысячную армию с лучшими полководцами того времени – Ван Куаном и Лян Данием. Готовясь к решающей битве, мятежники окрасили брови в красный цвет, чтобы отличаться от воинов Вань Мана. С этого времени повстанцев Фань Чуна стали называть «краснобровые».

В 23 году один из отрядов Лю Сюаня овладел столицей империи – городом Чанъянь. Провозгласил себя новым императором под именем Гэнши. Ван Манн был обезглавлен. «Краснобровые» отказались признавать Гэнши новым императором и заняли в 25 году столицу. Повстанцы разрыли могилы семьи Ван Мана и сожгли гробы. Вспыхнули девять построенных им храмов, дворец, императорская школа; зарево освещало весь город. Повстанцы ворвались в город через северные ворота. Однако через год разразился голод и они были вынуждены отправиться к себе в Шандун. По пути они были рассеяны войсками Лю Сю. В общей сложности за время восстания «краснобровых» погибло 8\ 10 населения страны.[15]

Вывод. Все выше перечисленное произошло из-за не удавшихся реформ императора Ван Манна. Он был вполне традиционный конфуцианский правитель, один из первых китайских социальных реформаторов. Для него прежде всего существовал лишь Закон, свод строжайших конфуцианских норм, которым он следовал сам и того же требовал от других. Да, он был суров – порою суров до жестокости по отношению к тем, кто эти нормы нарушал. Именно поэтому он казнил трех своих сыновей, внука и племянника. И он поощрял торговлю, упорядочил налоги, развивал образование. Он был страшно религиозен – точнее мистифицирован, конфуцианская мораль сочеталась в нем с практикой различным магических искусств, которым он обучался у даосов, в том числе искусство продления жизни, заклинания духов и даже регулированию государственных дел через договоренности с высшими силами.

Реформы императора не получили одобрение не в одном социальном классе. В Китае уже итак был кризис: бюрократия чиновников, разлив Хуанхэ, высокие налоги, не популярные реформы. А правление Ван Манна еще больше усугубило положение. Все это приводит к народному восстанию, которое продолжалось около десяти лет и нанесло огромный ущерб рабовладельческому обществу. Была нарушена деспотическая система власти. Погибло огромное количество населения. Очевидна отрицательная оценка внутренней политики Ван Мана.

Глава третья.

Младшая империя Хань.

3.1. Причины экономического кризиса империи.

Бурный взлет товарно-денежных отношений шел, в основном, за счет огромного расширения ханьской внешней торговли. Конец I в. отмечен подъемом экономики и торговли, успехами в ремесле и земледелии. Появляются водяные мельницы, водоподъемные сооружения, совершенствуются кузнечные мехи. Осваиваются грядковая культура и система переменных полей. Однако сколько-нибудь значительного применения эти усовершенствования не находят, как не получает распространения безотвальный тяжелый плуг, рассчитанный на упряжку из двух волов. На практике в него впрягали рабов, и должного эффекта не получалось. Железные сельскохозяйственные орудия, изготовленные государственными рабами, земледельцы отказывались приобретать, так как находили их “непригодными для работы”, как сообщают источники. Хотя закон ограничивал произвол господина, там, где рабов использовали в массовом количестве, их содержали в оковах.[16]

Процветание империи Младшей Хань было непрочным и таило в себе глубокие противоречия. В момент наибольших военно-дипломатических успехов Бань Чао в Западном Крае при дворе побеждают сторонники пассивного внешнеполитического курса. Они выражали интересы тех слоев господствующего класса, которые не были заинтересованы в разворачивании внешней торговли и дальнейшем углублении товарно-денежных отношений, поскольку их огромные поместья все более становились самодовлеющим хозяйственным организмом, способным ограничиться своими внутренними рынками. В феноменальном росте фамильных состояний и безудержном мотовстве богатейших домов современники усматривали чуть ли не первопричину оскудения государственной казны и массового разорения земледельцев. Два полюса социальной действительности: скопление несметных сокровищ в руках немногих крупнейших землевладельцев и обнищание массы мелких и средних собственников обозначились к началу II в. с предельной остротой.[17]

Создавшееся положение многие политические деятели рассматривали как катастрофу для государства и прямым образом связывали ее с распространением товарно-денежных отношений.[18]

Борьба двух экономических тенденций — частного землевладения, связанного с рабовладельческим хозяйственным укладом, и зарождающихся новых форм землепользования — косвенно проявилась в придворных дискуссиях II в. н. э., развернувшихся вокруг проблемы денег. В докладах на высочайшее имя появляются советы запретить деньги и изъять металлическую монету из обращения.

Глубинная причина кризиса экономики заключалась в том, что достигнутый уровень товарно-денежных отношений был чрезмерно высок для существовавшей в обществе производительности труда. Поскольку в древности производство, в целом, носило натуральный характер и не увеличение производства, а самовоспроизводство было целью древнего общества, товарно-денежное обращение затрагивало лишь относительно небольшую часть производимого продукта; “капитал” в древнем мире оказывался торгово-ростовщическим, т.е. не имел прямого отношения к производству. Таким образом, рост денежных накоплений развития производства, как правило, не стимулировал.

Во 2 г. н. э. впервые в Китае была произведена перепись населения по числу хозяйств и душ, давшая соответственно цифры: 12 233 612 дворов и 59 594 978 человек.[19]

В начале правления Младшей Хань перепись зарегистрировала в империи всего 21 млн. человек. Однако к концу I в. эта цифра возросла до 53 млн., что говорит о восстановлении государственной машины и росте числа граждан-налогоплательщиков империи, а следовательно, соответствующем увеличении доходов казны. Но уже через полтора десятка лет перепись показала убыль подданных империи почти на 10% — и это в условиях отсутствия внутренних “смут” и внешних кровопролитных войн. Очевидно, часть податного населения (а только их и фиксирует официальный учет населения Ханьской империи) отдала себя под покровительство крупных земельных собственников. Сокращение количества налогоплательщиков не означало их физической гибели, но знаменовало их “гибель” гражданскую в связи с отдачей себя под покровительство частных лиц. Это положение принципиально отличалось от того, которое вызвало тревогу ханьских политических деятелей примерно за полтора-два столетия до этого. Тогда донесения властей сообщали, что, несмотря на сокращение поземельного налога до 1/30 доли урожая, бедняки в действительности лишаются половины урожая в пользу богачей — обычно своих кредиторов, что вынуждает бедный люд закладывать поля и отдавать членов своих семей в рабство. Речь шла об общинниках, попавших в долговую кабалу, но остававшихся в числе граждан — налогоплательщиков империи. Ни о какой личной зависимости бедствующего люда от частных лиц тогда не было речи, во всяком случае, как о массовом явлении., Количестве податного населения империи и болезненно реагировало на его сокращение, но за внешним сходством явлений скрывалось их принципиальное различие. Многие должники и в этот период продавали членов своей семьи и себя в рабство, но общая тенденция развития становилась иной. Заметно возрастало число маломощных семей, которые добровольно передавали себя “в гости”, многие за долги отдавали землю “сильным домам” с условием пользования ею на правах лиц, лично-зависимых от земельных магнатов. К концу II в. под покровительством отдельных крупнейших представителей “сильных домов” находилось по несколько тысяч таких семей, среди них кэ, бинькэ, буцюй, дянькэ и др. Состав работников такого имения оказывался очень разнородным: рабы, полурабы, зависимые земледельцы разных типов, кабальные арендаторы, наемные работники. Но наемный труд не показателен, он использовался в частных крупных землевладельческих хозяйствах (в силу специфики полеводства, нуждающегося в страдную пору в дополнительных рабочих руках) всегда, и находились наемные работники обычно в таком же положении, что и основные производители материальных благ в данном обществе. Видимо, своей специфической социальной окраски наемный труд не имел вплоть до эпохи капитализма.[20]

Практика отдачи под покровительство формально не носила характера торговой сделки, не скреплялась актом купли-продажи земли и не означала порабощения должника, фиксируя “крепость” — отношения сугубо личностные, патронажные, но фактически они приводили к отчуждению земли должников в пользу заимодавца или другого “покровителя” обедневшего общинника и, в конечном счете, к потере последним какой-то доли своей гражданской свободы (которая из-за связанных с ней налогов и служб становилась для него в это время бременем), причем патронаж привязывал отдавшегося под покровительство к земле, что, очевидно, было в интересах обеих сторон.

Отдаваясь под покровительство “сильных домов” и попадая в зависимость от них, земледельцы, тем самым, сохраняли известные “права” на свои участки. В то же время покровительство патронов, видимо, избавляло их от государственных налогов и повинностей. О том, что в основе этих процессов часто лежали долговые сделки, можно судить по постоянным упоминаниям источников об огромном количестве должников у земельных магнатов.

Из подданных государства, его свободных граждан, попавшие в долговую кабалу превращались в людей лично- и поземельно-зависимых, выпавших из фиска. Для правительства этот процесс означал потерю доходов, для земельных магнатов — их приобретение, причем явно в ущерб государству.

С течением времени главы “сильных домов”, обзаведшиеся своими вооруженными силами и собственным аппаратом управления, частично присваивали себе публично-правовые функции и почти “естественно” оказывались судебной властью для своих “зависимых”, как бы становясь между ними и государством. Новая зависимость могла ассоциироваться в их представлении с патриархальной подчиненностью младших родичей в домашней общине, которые в пределах каждой большой семьи и ранее фактически были лишены индивидуальной собственности на средства производства и известной доли гражданского полноправия. В хозяйствах “сильных домов”, по мере их укрупнения, возникали в зачаточном виде те формы отношений власти и собственности, которые делали земельных магнатов в собственных глазах принципиально неотличимыми от правителя, а их поместья — неотличимыми от государства. Постепенное соединение в одном лице публично-правовых функций суверена и частноправовых функций собственника, которые в древнем обществе не совпадали, свидетельствовало о возникновении в недрах позднеханьской империи отдельных элементов раннефеодальных отношений. Но процесс этот здесь едва только начинался.[21]

Политическим деятелям империи казалось, что можно сдержать концентрацию земли у “сильных домов” и задержать процесс обезземеливания общинников, прижимая торговцев и искусственно сокращая приток в страну богатств, чрезмерно разжигающих страсть к наживе. Это было осознанным основанием для изменения внешнеполитического курса империи. Стремление к личному обогащению противопоставлялось государственным интересам страны. Но действительная причина коренилась в изменении характера хозяйства “сильных домов”. Новые формы зависимости и земельных отношений становились доминирующими в поместьях земельных магнатов, свидетельствуя о снижении товарности частных хозяйств, дальнейшей натурализации производства, изменении способов взимания прибавочного продукта.

Сокращение числа налогоплательщиков естественно привело к усилению гнета налогов и повинностей для оставшейся массы гражданского населения империи; по некоторым, правда, сильно преувеличенным, данным, налоги будто бы превысили в 10 раз “законные” нормы.[22]

Регистрируемая государством площадь пахотных земель все более сокращалась, число податного населения катастрофически падало (от 49,5 млн. человек в середине II в. до 7,5 млн. в середине III в.), целые общины, видимо, превращались в “держателей” земли у “сильных домов”, поскольку за недоимки каждой семьи перед властями отвечала вся община в целом. Цены на продукты непомерно поднялись. Начинался стремительный упадок товарно-денежных отношений. Поместья “сильных домов” все в большей мере становились экономически замкнутыми, самообеспечивающимися хозяйствами. Крестьянство — еще свободное — не имело средств для участия в товарообороте. Городская жизнь замирала. Если на рубеже христианской эры в империи насчитывалось 37 844 города, то в середине II в. — всего 17 303, т. е. за полтора века их количество сократилось больше, чем вдвое. Если в начале правления династии самоуправляющиеся города составляли характерную черту имперского строя и именно их поддержка принесла на первых порах успех Лю Бану в его борьбе за власть, то теперь источники о них не упоминают. Чиновники предлагали исчислять все сборы в тканях, и наконец, в 204 г. был издан указ о замене всех денежных платежей натурой, в начале 20-х годов III в. в царстве Вэй (возникшем на развалинах Ханьской империи в бассейне Хуанхэ) монета была отменена и введены в оборот шелк и зерно.

3.2. Социальный и политический кризис империи.

После десяти лишним действия закона о «запрете клики»ситуация в стране продолжала накаляться. Император Лиин-ди продолжал развлекаться во дворце, опустошая казну, государственный аппарат погряз в бюрократии и интригах. Накалялась обстановка и в низах общества росла роль оппозиционных религиозных сект. Наиболее популярной стала секта «Тайпиндао» с лидером Чжан Цзюэ, который за десять лет приобрел несколько сотен тысяч последователей во всех восточных и центральных районах империи. Основной частью его сторонников составляли беглые крестьяне.[23]

Из-за дезорганизации центрального аппарата прекращаются регулярный ремонт плотин и уход за ирригационными сооружениями. Хуанхэ, давно уже превратившаяся в надземную реку, выходит из берегов, ее разливы несут неисчислимые бедствия сотням тысяч семей. Бюрократический аппарат империи, разъедаемый коррупцией и выросший до колоссальных размеров, превратился в самодовлеющую силу, поглощающую основной прибавочный продукт. Малолетние императоры оказывались пешками в руках придворных группировок “евнухов” и “ученых”. “Ученые” с позиций так называемых чистых суждений разоблачали злоупотребления “грязных” стяжателей в центральной администрации.

Политическая борьба между “евнухами”, связанными с “сильными домами”, и “учеными”, выражавшими интересы профессиональной бюрократии, выливалась в ожесточенные распри, доходившие до кровопролития. Попытки государственного переворота в 166 и 169 гг., имевшие целью смену и оздоровление управленческого аппарата, провалились. Расправа “евнухов” была беспощадной. “Ученых” казнили, пытали, ссылали, тысячу “чистых” бросили в тюрьму. Их книги публично сжигались на кострах. “Сильные дома” на местах контролировали каналы рекомендации чиновников, домогались в своих поместьях политической самостоятельности и формального признания личной зависимости земледельцев.[24]

Чжан Цзю Создал из своих приверженцев мощную военизированную армию и назначил свержение ханьской династии на 184 год-первый год шестидесятилетнего цикла. Незадолгг до намеченного срока бывший сподвижник выдал двору одного из руководителя секты- Ма Юани, готовившего мятеж в столице. Власти выявили и казнили тысячи людей из простонородья и дворцовой охраны. Чжан Цзюэ спешно начал сзывать своих сторонников к оружию. Так, весной 184 года началось одно из самых крупных в истории Китая народных восстании- восстание «желтых повязок».[25]

Сил для подавления восстания правительство не имело, поэтому созданием армий занялись наиболее могущественные аристократы. После подавления восстания реальная власть оказалась в руках командиров этих армий, между которыми развернулась борьба за престол.

Вывод. Законом жизни империи являлось придельное напряжение ее ресурсов. Начинается так называемый кризис ситуации, связанный со слабостью режима, ростом общественного не довольства и главным образом внутренней противоречивостью правительственной политики. То есть с одной стороны реальной значимостью этого курса и официальным курсом государства. Подобное противоречие наблюдается во всех сферах жизни империи.

Политические аспекты кризиса, обусловленные внутренними слабостями бюрократического управления. Государственный аппарат империи, воздвигнутый по отвлеченным законам логики, был поражен коррупцией, чиновническим произволом, волокитой, произвольным поборам и равнодушием. А окружение императора во 2 веке показывает полное отсутствие инциативы, продуманного политического курса и самого понимания действительности.

Глава четвертая.

Восстание «желтых повязок».

4.1. Подготовка и предпосылки крестьянского движения.

В 184 году в стране началось восстание жёлтых повязок. Сил для подавления восстания правительство не имело, поэтому созданием армий занялись наиболее могущественные аристократы. После подавления восстания реальная власть оказалась в руках командиров этих армий, между которыми развернулась борьба за престол. В 196 году полководец Цао Цао уговорил императора Сянь-ди перебраться из разрушенной столицы Лояна с свою столицу Сюй в Инчуани. После этого Цао Цао фактически стал правителем Китая, сохраняя видимость правления династии Хань. Однако после смерти Цао Цао в 220 году его сын Цао Пи приказал убить императора Сянь-ди. Казнив последнего ханьского императора, Цао Пи основал династию Вэй, с которой начался период Троецарствия в истории Китая.[26]

Усиление влияния в общественно-политической жизни “сильных домов” с середины II в. знаменовало собой дезинтеграцию имперской бюрократической системы и окончательный упадок императорской власти. В обстановке затяжного политического и глубокого социально-экономического кризиса в стране разразилось самое мощное в истории древнего Китая широкое общественное движение, известное под названием восстания “Желтых повязок”.[28]

Движение “Желтых повязок” подготавливалось планомерно в течение десяти лет религиозной сектой продаосского толка Тайпиндао (”Путь Великого благоденствия”). Вероучение под таким названием, имеющее сотериологическую направленность, было создано харизматическим главой этой секты и руководителем восстания, магом и врачевателем Чжан Цзюэ, назвавшим себя Учителем высшей добродетели. В своих проповедях Чжан Цзюэ точно называл день (он падал на 4 апреля 184 г.), когда на земле наступит эра Великого благоденствия. В этот день, как предрекал он, “Синее Небо (т. е. династия Хань) погибнет и воцарится Желтое Небо (т. е. царство справедливости)”. Желтым Небом Чжан Цзюэ именовал и самого себя, выступая в роли мессии — спасителя человечества от зла порочного мира Синего Неба. Желтые повязки носили на голове все адепты секты. Проповедники Чжан Цзюэ действовали по всей территории империи, призывая к всеобщему восстанию.[29] В восьми самых многонаселенных провинциях (где было сосредоточено 3/4 населения страны) руководителями секты было создано 36 религиозных центров. Чжан Цзюэ обещал своим адептам покровительство Желтого Неба, спасение и долголетие. Проповедь-воззвание Чжан Цзюэ, обращенная ко всем, без различия пола, возраста, звания и чина, и обещавшая людям избавление от страданий и счастье на земле в самом ближайшем будущем, привлекала к нему толпы угнетенного люда.[30]

Члены секты проходили под руководством проповедников Чжан Цзюэ военную подготовку, ее отряды насчитывали 360 000 бойцов. Движение приобрело массовый характер уже на этой стадии деятельности секты и потому не могло остаться тайным, а возможно, этого и не предусматривал ее устав.

4.2Восстание «желтых повязок».

Задолго до начала вооруженного выступления отрядов Чжан Цзюэ императору докладывали о том, что “вся империя приняла веру Чжан Цзюэ”, однако власти боялись арестовать Чжан Цзюэ, хотя и знали о его деятельности, опасаясь, видимо, массовых выступлений. По некоторым данным, чуть ли не две трети населения оказалось под влиянием учения секты. Несомненны эсхатологические настроения сектантов, верящих в свое предназначение свыше вершить великую карательную миссию во имя Благого Дао (Шэньдао). Насколько это движение было подготовленным и
организованным, можно судить по тому, что Чжан Цзюэ удалось в поразительно короткий срок изменить день восстания, когда внезапно выяснилось, что предатель выдал властям план его действий. Через десять дней после приказа Чжан Цзюэ о немедленном выступлении пламя восстания “Желтых повязок” полыхало по всей стране. Повстанцы громили и сжигали правительственные учреждения, уничтожали представителей власти на местах как носителей вселенского зла.

Ранней весной 184-г. восстание вспыхнуло одновременно в разных частях империи. На подавление восстания была брошена сорокатысячная армия, но основную роль в разгроме повстанцев сыграли отряды крупных землевладельцев. В октябре 184 г. в Гуанцзуне (совр. провинция Хэбэй) восставшие потерпели поражение. В результате учиненной после этого расправы погибло не менее 80 тыс. человек.[31]

Несмотря на поражение основных сил повстанцев, в 185 г. восстание вспыхивает с новой силой. Армия «черной горы» создает базу на северном берегу Хуанхэ, в непосредственной близости от столицы. Однако несогласованность действий отдельных групп приводит к тому, что правительственным войскам удается разбить их по частям. В 188—207 гг. в стране не прекращались разрозненные выступления повстанцев, которые подавлялись с невероятной жестокостью

Восстание “Желтых повязок”, несомненно, носило характер широкого народного движения, в нем участвовали все слои эксплуатируемого населения.

Вывод: От нанесенного восстанием удара Ханьская империя так и не смогла оправиться. Подавление восстания Желтых повязок оказалось для Хань смертельным: имперская администрация и двор вскоре после этого потеряли всякое влияние на ход событий, а главную роль в деле окончательного подавления рассеявшихся по стране мятежников и во всей последовавшей за этим политической борьбе стали играть удачливые военачальники, опиравшиеся на сильные дома. Можно считать, что с этого момента — с конца II в.— на передний план в жизни Китая на несколько веков вышли военные, а военная функция стала ведущей в политической жизни распавшейся на части бывшей империи.

[1] «Очерки истории Китая» М.,1969.

[2] Малявин В.В. «Гибель Древней империи». Москва,1983г

[3] Малявин. «гибель древней империи» Москва, 1983г. Стр..67.

[4].[4] «История Китая с древнейших времен до наших дней», Л. И. Симоновская, стр.42

[5] Рубин В.А. «идеология и культура Древнего Китая» М.,1970. стр..185-186.

[6] Малявин В.В. «Гибель империи». М., 1983. стр…70

[7] Ван Ман (99-23г. до н. э.). Китайский император, восстановивший древние титулы и должности. Объявил все земли собственностью правителя. Ввел монополии на важнейшие товары. Такая политика привела к восстанию «краснобровых».

[8] «История Китая с древнейших времен до наших дней», Л. И. Симоновская, стр.42.

[9] Великая китайская стена, строившаяся при империи Хань, постоянно нуждалась в реконструировании. Малявин В.В. «Китайская цивилизация».

[10] Л.И Симоновская, «История Китая с древнейших времен до наших дней». Стр. 49.

[11] Малявин В.В. « Гибель империи», стр.188

[12] 100 му = 6.67 га

[13] Л. М. Симановская «История Китая с древнейших времен до наших дней», стр.46

[14] «Очерки истории Китая» М.,1969.

[15] [15] «История Китая с древнейших времен до наших дней», Л. И. Симоновская, стр.39.

[16] Малявин В.В. «гибель древнее империи». М., 1983.

[17] «История востока» М.,1997.

[18] «Очерки истории Китая» М.,1969.

[19] «Вестник древний истории» 3 журнал.стр 21.

[20] [20] «История Китая с древнейших времен до наших дней», Л. И. Симоновская, стр.45.

[21] Малявин В.В. «Гибель Древней империи». Москва,1983г стр… 178.

[22] «Вестник древний истории» 3 журнал

[23] Малявин В.В «Гибель империи» стр…158.

[24] «История востока» стр…125.

[25] См. там же стр…159.

[26] «Большая советская энциклопедия» том 7. стр..159.

[27] «История востока» стр…130.

[28] Малявин В.В. «Гибель Древней империи». Москва,1983г. Стр..159.

[29] «Советская Энциклопедия» 7том стр..159

[30] [30] «История Китая с древнейших времен до наших дней», Л. И. Симоновская, стр.50.

[31] Малявин В.В. «Гибель Древней империи». Москва,1983г стр 161.

Империя Хань I в. до н.э. – II в. н.э. Восстание «желтых повязок»

Империя Хань I в. до н.э. – II в. н.э. Восстание «желтых повязок»

Похожие работы на - Империя Хань I в. до н.э. – II в. н.э. Восстание «желтых повязок»